Стальная птица

Сверхзадача

Принятие на вооружение ВВС США сверхзвукового бомбардировщика В-58, а также начало работ над бомбардировщиком В-70, перехватчиком YF-12A и разведчиком SR-71 (об этой сверхсекретной программе в СССР стало известно почти за два года до первого полета опытной машины) заставило советское руководство искать ответ на эти разработки. Конструкторские бюро В.М. Мясищева и А.Н. Туполева продолжали трудиться над проектами сверхзвуковых бомбардировщиков-ракетоносцев с оглядкой на американские конструкции, а ОКБ-155 А.И. Микояна было поручено создание скоростного многоцелевого самолета – разведчика и перехватчика. По некоторым сведениям, разработка нового проекта началась с мимолетной беседы Генерального с ведущим конструктором ОКБ Я.И. Селецким после возвращения из Франции, с выставки в Ле Бурже, летом 1959 г. Микоян предложил ему «нарисовать перехватчик по типу «Виджилен- та» 1*, только с двигателями Р15-300, для полетов со скоростью 3000 км/ч и без особых «мудростей» с механизацией крыла…». В те времена в ОКБ-155 этой фразы было достаточно для начала работ.

По другим данным, компоновку самолета «прикидывали» в неофициальном порядке, еще до получения какой-либо информации о «Виджиленте». Прорисовки показывали начальнику бригады проектов РА. Белякову, затем Н.З. Матюку, а после – А.И. Микояну. Но основную работу начали лишь в середине 1959 г., когда привлекли сотрудников не только отдела проектов, но и других основных подразделений ОКБ-155. Уже через несколько недель напряженного труда стало очевидно, что проект достаточно перспективен. Одновременно выяснилось, что создание самолета потребует нового подхода к проблемам конструирования, комплексирования оборудования и вооружения, а главное – технологии производства.

Проектом заинтересовалось командование ПВО, нуждавшееся в скоростном высотном перехватчике, и командование ВВС, которому нужен был новый разведчик, способный, к тому же, нести баллистическую ракету. Близость основных тактико-технических требований к этим машинам (скорость порядка М=3 и потолок более 20000 м) легла в основу идеи их создания на основе единой конструкции. Принципиальное решение по этому вопросу было принято в 1960 г. А в феврале следующего года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, согласно которому ОКБ-155 поручалась разработка самолета Е-155 в вариантах перехватчика (Е-155П) и разведчика (Е-155Р). Приказ о начале проектирования новой машины был подписан Генеральным конструктором А.И. Микояном 10 марта 1961 г. К этому моменту военные выдвинули ТТТ на обе основные модификации самолета.

В свою очередь, конструкторы уже успели подготовиться к решению поставленных задач. Был изучен и отработан единственный пригодный для новой машины двигатель Р15Б-300, созданный под руководством А.А. Микулина и его ближайшего помощника С.К. Туманского. Правда, в тот же период в Рыбинском КБМ под руководством П.А. Колесова испытывались гораздо более мощные двигатели, например РД17-16, но это были лишь опытные экземпляры, предназначенные, к тому же, для тяжелых сверхзвуковых бомбардировщиков. Перспективный мощный двигатель A.M. Люльки находился только в стадии начального проектирования. На опытных самолетах Е-150/152 также были отработаны аналоговые вычислительные машины, средства связи и государственного опознавания, командная линия радионаведения, системы аварийного покидания, кондиционирования и т.д. Важнейшее значение имел полученный опыт в области аэродинамики и газодинамики, систем управления, обеспечения устойчивости и управляемости на больших скоростях, расчета кинетического нагрева конструкции.

Работа над проектом велась с большим энтузиазмом и даже вдохновением. Достаточно быстро изучили несколько компоноврк фюзеляжа с двумя двигателями. В одном варианте они располагались рядом (как на МиГ-19 и Е-152А), в другом – уступом (как на И-320), в третьем – друг над другом (как на английском истребителе ВАС Lightning). Два последних варианта отвергли, так как они существенно увеличивали высоту самолета и затрудняли монтаж и демонтаж двигателей. Компоновку с расположением двигателей в гондолах также сочли опасной из-за большого момента, возникающего в случае отказа или невключения форсажа одного из них. Также было решено отказаться от традиционных для фирмы лобового воздухозаборника и круглого сечения фюзеляжа.

Объем работ возрастал, и по заведенному в ОКБ порядку нужно было назначить главного конструктора самолета. Эту должность Микоян предложил своему первому заместителю А.Г Брунову, но тот отказался. Причины неизвестны, но, скорее всего, это могло быть состояние здоровья или … неверие в самолет. В то время филиал ОКБ-155, занимавшийся беспилотной тематикой (возглавлял его А.Я. Березняк), набирал силы и вот-вот должен был стать самостоятельным предприятием. В этом случае группа конструкторов, занимавшихся беспилотными самолетами в центральном офисе во главе с главным конструктором М.И. Гуревичем, могла оказаться не удел. И Микоян принял необычное, но оказавшееся эффективным решение – по теме Е-155 назначил сразу двух главных конструкторов: М.И. Гуревича (по конструкции планера с сохранением обязанностей по остававшимся за ним «беспилотным» работам) и Н.З. Матюка (по комплексу оборудования и вооружения, так как последний являлся главным конструктором тяжелых перехватчиков И-75 и Е-150 и имел большой опыт работы с аппаратурой и вооружением). Гуревич стал главным идеологом темы, однако в связи с болезнью и преклонным возрастом он постепенно все меньше занимался проектированием.

Были назначены также ведущие специалисты. В их число вошли: Л.Г. Шенгелая – ведущий конструктор отдела оборудования; Ю.Ф. Полушкин – ведущий конструктор по эффективности и формированию комплекса самолета-разведчика; Я.И. Селецкий – ведущий компоновщик; А.А. Чумаченко – начальник бригады аэродинамики и ряд других талантливых инженеров. По словам одного из сотрудников микояновской фирмы В. Степанова, все они были специалисты «максимально прогрессивных взглядов с нестандартным мышлением, склонные к неожиданным решениям». После ухода М.И. Гуревича на пенсию тему в течение 35 лет возглавлял Н.З. Матюк, а с 1998 г. – Л.Г. Шенгелая.

1* Сверхзвуковой палубный бомбардировщик North American А-5 Vigilent.

На этапе проектирования МиГ-25 рассматривались варианты самолета с подъемными двигателями, изменяемой геометрией крыла и пассажирской кабиной

Создание самолета со столь революционными летными характеристиками потребовало принятия в процессе его проектирования действительно нестандартных и неожиданных решений. Прежде всего, это касается основного конструкционного материала, в качестве которого была выбрана нержавеющая сталь, а не традиционный алюминий, не выдерживающий высоких температур. Не менее радикально подошли к проблеме образования конструкции, привычную клепку заменив автоматической сваркой. Титановым сплавам, в противоположность американскому Lockheed SR-71, отдали лишь около 8% веса конструкции. Решение оказалось удачным – самолет получился намного дешевле. В то же время, переход на сталь потребовал значительного переоснащения опытного и серийных заводов, освоения новых технологий сварки, термообработки, нанесения покрытий и т.д., что повлекло за собой множество проблем.

Присущий скоростным полетам кинетический нагрев конструкции потребовал создания эффективных бортовых систем охлаждения и термоизоляции, а также принятия специальных мер для обеспечения работы топливной и гидравлической систем в условиях повышенных температур. В частности, пришлось пойти на использование в качестве основного типа топлива термостабильного керосина Т-6 с предварительным азотированием и заполнением надбакового пространства газообразным азотом, внедрение мощной (свыше 200 л) водно-спиртовой системы охлаждения генераторов, РЛС, станции постановки активных помех, КВ-радио- станции, использование многоступенчатой системы охлаждения воздуха, широкое применение серебра для нанесения на теплоотражающие экраны.

Для Е-155 выбрали схему высокоплана, также впервые в практике ОКБ. Исходили из удобства подвески под таким крылом больших ракет класса «воздух- воздух» и хорошего сочетания с прямоугольными воздухозаборниками. Продувки моделей самолета в ЦАГИ показали возможность получения достаточного аэродинамического качества такого крыла при полетах на скоростях М=2…3. Отказ от лобового воздухозаборника позволил сократить длину фюзеляжа, уменьшить его мидель и омываемую поверхность, разместить внутри большое количество топлива. Боковые прямоугольные воздухозаборники ковшеобразного типа с регулирующими элементами оказались, как показал опыт эксплуатации, очень удачными. В довольно большую проблему вылилось проектирование основных опор шасси, чтобы обеспечить приемлемую колею и, в то же время, компактно убирать стойки с колесами в фюзеляж.

Много новшеств пришлось внести и в бортовое оборудование и вооружение. По инициативе Летно-исследовательского института (ЛИИ) и Всесоюзного научно- исследовательского института радиоэлектроники и автоматики (ВНИИРА) началось создание единой для перехватчика и разведчика пилотажно-навигационной системы «Полет», обеспечивавшей автоматический полет по заданному маршруту, возврат и заход на посадку. Все навигационное оборудование должно было работать в едином комплексе с помощью либо аналогового счетно-решающего прибора, либо одной из первых бортовых цифровых вычислительных машин «Пламя-ВТ». Предполагалось обеспечить точность самолетовождения до 5 км, точность выхода на цель 1-2 км, точность определения скорости полета 0,5%. Кроме того, специально для установки на Е-155П начали разработку системы наземного наведения «Воздух-1», впоследствии много лет стоявшей на вооружении ПВО стран Варшавского договора.

Из существовавших тогда радиолокационных станций для Е-155П больше всего подходила РЛС «Смерч», разработанная для Ту-128 конструкторским бюро Ф.Ф. Волкова. Специально для установки на новый перехватчик ее модернизировали, при этом дали новое обозначение «Смерч-А». В станцию ввели дополнительный канал, работавший в двухсантиметровом диапазоне волн, что увеличило ее помехозащищенность. РЛС «Смерч-А» имела большую массу и габариты, чем другие советские станции, но позволяла обнаруживать цели на большей дистанции (до 100 км) и имела в 2 раза больший угол излучения антенны в горизонтальной плоскости (120 град.). Существенным недостатком этой РЛС была ее элементная база (радиолампы), что снижало надежность.

Е-155П решили оснастить новыми высотными ракетами класса «воздух-воздух» К-40 с двумя типами головки самонаведения – полуактивной радиолокационной и инфракрасной. Корпус ракеты изготавливался из титана, что обеспечивало снижение веса и термостойкость. Тепловая ГСН обладала большими возможностями поражения именно высотных сверхзвуковых целей, которые в силу кинетического нагрева сильно выделялись на фоне холодного неба, причем не только с хвостовых, но и с носовых ракурсов. В целом наличие головок двух типов значительно повышало помехозащищенность всей системы вооружения Е-155П. Несколько раз поднимался вопрос об установке на перехватчик также пушечного вооружения, но от этой идеи в конце концов отказались.

Для Е-155Р решили создать принципиально новую навигационную систему «Пеленг», обеспечивавшую не только решение задач навигации, но и автоматическое и полуавтоматическое самолетовождение по заданному маршруту, а также управление средствами разведки. Работа «Пеленга» корректировалась инерциальной системой с цифровой вычислительной машиной, сопряженной с автопилотом, причем вычислитель включался в контур автоматического управления самолетом. На самолете такого класса все это делалось впервые. Кроме того, разведчик задумали укомплектовать различными сменными вариантами новых видов разведывательной аппаратуры, которых первоначально предлагалось целых восемь. Они предназначались для дневной и ночной фоторазведки, общей и детальной радиотехнической, а также инфракрасной разведки.

В марте 1961 г. ВВС сформулировали уже конкретные задачи, возлагаемые на Е-155Р: разведка боевых позиций ракет, складов ракет и боеприпасов, военно-морских баз, портов, кораблей, железнодорожных узлов, аэродромов, радиотехнических центров, транспортных средств, боевой техники, переправ и мостов. В этой связи состав оборудования претерпел изменения, а требования к его параметрам были ужесточены. Точность определения координат малоразмерных целей теперь должна была составлять 100-150 м, целей увеличенной площади – 300-400 м. Точность выхода на объект разведки задавалась в пределах – 0,2-0,3 км. Такая конкретика позволила свести количество возможных вариантов самолета до трех основных: для аэрофоторазведки и общей радиотехнической разведки, для детальной радиотехнической разведки, для радиолокационной разведки. Основным режимом работы Е-155Р должен был стать высотный сверхзвуковой полет, который в те годы гарантировал сравнительно высокую вероятность преодоления ПВО противника.

Одним из наиболее важных последствий отказа от низко- и средневысотной разведки стала необходимость создания специального фотоаппарата с увеличенным фокусным расстоянием объектива. Такая камера – АФА-70 – была создана Красногорским оптико-механическим заводом в начале 1960-х гг. Она представляла собой принципиально новый двухблочный четырехобъективный аэрофотоаппарат с несимметричными оптическими осями. Когда его сравнили с аналогичной системой, снятой со сбитого под Свердловском самолета U-2, оказалось, что советское изделие находится вполне «на уровне».

Окончательно состав оборудования самолетов Е-155 был определен 20 января 1962 г., когда вышел уникальный в своем роде объединенный приказ по Государственному комитету авиационной техники, Государственному комитету радиоэлектроники и Государственному комитету по оборонной технике.

Основная опора шасси

Передняя опора шасси

Работа над аванпроектом Е-155 завершалась. Перед тем, как «заморозить» облик самолета, конструкторы проработали целый ряд альтернативных компоновок, в том числе с дополнительными подъемными двигателями РД36-35 и с крылом изменяемой стреловидности. Окончательно определились с составом экипажа разведчика – первоначально предполагалось, что он будет состоять из двух человек, но затем вместо кабины штурмана в носовой части фюзеляжа решили установить дополнительные станции радиотехнической разведки. Хотя основным рабочим режимом разведчика оставался полет в стратосфере, необходимость в разведывательных действиях на средних и малых высотах все же существовала. Поэтому в 1961 г. рассматривалась возможность запуска с Е-155 маловысотного беспилотного доразведчика Х-155ДР, а несколько позже – ДПЛА «Кречет». Развединформация должна была передаваться с борта ДПЛА на Е-155Р, а затем ретранслироваться на наземный командный пункт. Параллельно достаточно подробно проработали проект Е-155Н – носителя баллистической ракеты массой до 7,5 т с ядерной боевой частью. Тогда эта идея развития не получила, однако к ней пытались дважды вернуться в конце 1970-х гг.

Будущий МиГ-25 предлагался еще в нескольких вариантах, но мы остановимся лишь на самом неожиданном для того времени проекте административного самолета, предназначенного для перевозки 6-7 пассажиров или срочных грузов массой до 1 т. Работы над ним велись в 1963-65 гг. В основу проекта легла идея максимальной унификации сверхзвукового гражданского самолета с боевым. Фактически модификации должна была подвергнуться только носовая часть фюзеляжа, она значительно увеличивалась по длине и ширине. В ней за кабиной экипажа располагался салон с единственным рядом из шести кресел и входной дверью по левому борту, который мог конвертироваться в грузовой отсек. Возможно, это был первый в мире проект сверхзвукового административного самолета.

Постепенно конструкция и системы самолета «вырисовывались» все более и более детально. Эскизный проект был закончен в 1961 г., а в следующем уже заседала макетная комиссия по разведчику, опытный экземпляр которого следовало построить первым. Так определило очередное Постановление ЦК КПСС и Совмина СССР, изданное в начале 1962 г. На основании этого документа были сформированы окончательные редакции тактико-технических требований к разведчику (сентябрь 1962 г.) и перехватчику (июнь 1963 г.).

В этот период развернулась масштабная отработка элементов оборудования будущего самолета на летающих лабораториях, что было новым словом в практике ОКБ-155, т.к. раньше пилотируемые ЛЛ использовались микояновцами лишь для отработки силовой установки и аппаратуры беспилотных ЛА. На Е-150, Е-152 и Е-152М доводились двигатели Р15Б-300. На двух Ту-104 испытывали навигационную систему «Пеленг» и многое другое оборудование. На еще одном Ту-104 и опытном Ту-110 отрабатывали РЛС и радиолокационные ГСН ракет. Один из МиГ-21 переоборудовали для отработки навигационной системы «Полет». Эти ЛЛ эксплуатировались достаточно долго, даже тогда, когда Е-155 уже был готов.

Все вопросы по теме Е-155 курировали Генеральный конструктор А.И. Микоян и РА. Беляков, сменивший ушедшего на пенсию М.И. Гуревича на должности первого заместителя Артема Ивановича. Значительную роль в создании самолета сыграли председатель Государственного комитета по авиационной технике П.В. Дементьев, а также руководители ВВС и ПВО страны. Кроме ОКБ, в работе над Е-155 участвовали Раменское ПКБ, ГосНИИАС, ЛИИ им. М.М. Громова, Курское КБ промышленной автоматики, МКБ «Союз», ВНИИРА, ВНИТИ, Казанский и Красногорский оптико-механические заводы, завод «Экран» в Самаре, ЦАГИ, НИИАТ, ВИАМ, ЦИАМ и еще десятки других организаций. Научно-исследовательские институты металлургической промышленности и специализированные лаборатории создавали высокопрочную нержавеющую жаропрочную сталь, новые титановые и алюминиевые сплавы, создавали сборочное, литейное, штамповочное и сварное оборудование, изучали поведение материалов при сварке, наличие тенденций к растрескиванию при нагреве и охлаждении, взаимодействие основных и вспомогательных конструктивных материалов, законов кристаллизации в сварной зоне и т.д., и т.п. Советская авиационная промышленность создавала самый скоростной самолет за всю свою историю.

Венцом этих поистине титанических усилий стала подготовка к серийному производству Е-155 в цехах Горьковского авиазавода, строившего почти все предыдущие модели «МиГов».

Разведчики взлетают первыми

На постройку первого опытного разведчика Е-155Р-1 ушел год. Отстроившихся впоследствии серийных самолетов он отличался нулевым углом установки крыла, килями меньшей площади без бустеров рулей направления, двумя несбрасываемыми топливными баками общей емкостью 1200 л на законцовках крыла, а также отсутствием разведаппаратуры, средств РЭП, навигационных систем «Пеленг» и РСБН, коротковолновой связной радиостанции, САУ. Но в этом ничего страшного не было, ведь машина предназначалась лишь для снятия летных характеристик, отработки аэродинамической схемы, а также ряда самолетных систем.

К задней нижней части крыльевых баков, которые одновременно выполняли роль противофлаттерных грузов, крепились трапециевидные плоскости, отклоненные от вертикали во внешние стороны на небольшой угол. По расчетам и продувкам, наличие этих поверхностей позволяло увеличить путевую устойчивость и уменьшить поперечную, чем компенсировать недостатки схемы высокоплана. Предполагалось также, что эти поверхности помогут увеличить аэродинамическое качество. Испытания, однако, ничего подобного не выявили, поэтому поверхности, да и сами концевые баки убрали. В передней части воздухозаборника Е-155Р-1, как и на нескольких последующих прототипах самолета, были предусмотрены места для установки переднего горизонтального управления, которое предназначалось для улучшения управляемости на больших скоростях. В процессе испытаний от этой идеи тоже отказались.

Приборное оборудование кабины летчика МиГ-25РБ и МиГ-25ПД

Фонарь кабины пилота открывался вбок

Прототип окрасили в светло-серый цвет, а переднюю часть фюзеляжа – в черный. Борта машины украшал необычный четырехзначный номер красного цвета «1155», что означало: первый самолет изделия Е-155. В декабре 1963 г. самолет перевезли из цеха машиностроительного завода «Зенит» (так называлось ОКБ А.И. Микояна) на аэродром летно-испытательной станции в Жуковском. Под руководством В.А. Архипова и Л.Г. Шенгелая опытную машину подготовили к первому вылету. Общее методическое руководство процессом, помимо Генерального и главного конструкторов, осуществляли руководители отдела летных испытаний Г.А. Седов и К.К. Васильченко. До начала весны 1964 г. самолет проверяли на земле, а 6 марта шеф-пилот фирмы А.В.Федотов поднял Е-155Р-1 в воздух, чем начал заводские испытания машины. Вскоре на самолете вылетел П.М. Остапенко. Эти два пилота на начальном этапе испытаний выполнили основной объем летной работы.

Первые полеты разведчика прошли успешно, однако при подходе к звуковому барьеру возникла сильная «валежка» самолета, не устраняемая даже полным отклонением элеронов. Чтобы не тормозить испытания, летчики предложили специальный маневр: еще при приближении к скорости звука машину предварительно кренили в сторону, противоположную «валежке». При прохождении звукового барьера крен как бы автоматически устранялся. Оказалось, что при дальнейшем увеличении скорости управляемость по крену восстанавливается. Для ОКБ это не было новым явлением – оно отмечалось на МиГ-15, МиГ-17, МиГ-19 и явно говорило о необходимости конструктивных доработок.

Следующей выявили проблему повышенных колебаний крыла при частичной выработке топлива из концевых баков. Оказалось, что их провоцирует… керосин, который свободно плещется в полупустых емкостях. Решение проблемы нашли простое и эффективное – отказались от баков. При скоростях, близких к предельным, столкнулись сразу с несколькими проблемами: неустойчивым горением в форсажной камере, образованием так называемой «пелены» пограничного слоя на входе в воздухозаборник, что приводило к увеличению сопротивления и повышенной тряске. Взлетный вес Е-155Р-1 оказался выше расчетного, так же, как и расход топлива при наборе высоты. Все это не позволило получить требуемую дальность полета.

В 1965 г. построили второй опытный разведчик Е-155Р-2, уже не имевший концевых топливных баков. К тому времени были построены и также проходили испытания два опытных перехватчика (о чем несколько позже), что позволило значительно ускорить доводку самолета в целом. В испытаниях стали принимать участие летчики ЛИИ и ГНИКИ ВВС, а также Горьковского авиазавода. Спектр проблем, которые приходилось решать, все ширился. Например, не выдерживала аэродинамического нагрева краска, и после ряда полетов на предельных режимах о первоначальном цвете звезд можно было только догадаться. Пришлось разработать специальные термостойкие краски с высокой отражающей способностью. Всего в процессе заводских испытаний опытных разведчиков и перехватчиков было выполнено около 200 полетов. Полученные ЛТХ, в основном, удовлетворяли требованиям ВВС. Диапазон высот и скоростей был полностью проверен, удалось обеспечить необходимую устойчивость и управляемость. Однако Государственные испытания разведчика и перехватчика пришлось проводить раздельно – слишком отличались между собой их программы.

Так как мощности опытного производства ОКБ в Москве не позволяли изготовить необходимое количество прототипов, установочные партии разведчиков и перехватчиков выпускались в Горьком. Третий прототип разведчика (Е-155Р-3, бортовой номер «3155» красного цвета), построенный на Волге в 1965 г., был полностью укомплектован штатным оборудованием. Кроме того, от первых прототипов он значительно отличался по конструкции. Помимо ликвидации топливных баков на законцовках и размещения на их месте противофлаттерных грузов, изменили угол установки крыла до +2" и увеличили кили, перекомпоновав расположенные на них антенны. Под фюзеляжем подвесили бак емкостью 5300 л, длина которого превышала половину длины самолета. Такой огромный подвесной резервуар с топливом впервые применялся в практике советского самолетостроения.

Совместные Государственные испытания Е-155Р проводились, в основном, силами ГНИКИ ВВС в Ахтубинске. Бригаду института, занимавшуюся испытаниями разведчика, возглавлял п-к Румянцев, ведущим летчиком был п-к А.С. Бежевец. Испытатели искали ответы на такие сложные вопросы, как влияние пограничного слоя воздуха и скачков уплотнения на качество получаемых фотоизображений; влияние циклических тепловых нагрузок на прочность остекления фотолюков; влияние теплового потока на фотоаппаратуру; возможность передачи неискаженного изображения через остекление, нагретое до 250°С; влияние вибраций и т.д. Любая из этих причин могла привести к существенному падению разрешающей способности установленной на самолете длиннофокусной оптики. Опасения основывались на опыте эксплуатации высотных разведчиков Як-25Р, разрешающая способность фотоаппаратуры на которых составляла всего 10 линий/мм (на земле этот параметр был в три раза лучше).

В ходе этих полетов конструкцию фотоустановки доработали: в саму камеру ввели инваровые стержни, обеспечившие снижение напряжений в оптических деталях (инвар – специальный сплав с таким же коэффициентом температурного расширения, как у стекла). Предложенная инженером В.К.Хоменко схема плавающего крепления остекления к силовому люку позволила избежать в нем термических напряжений, а расположение фотоаппаратуры в носовой части фюзеляжа дало возможность вести съемку через относительно тонкий пограничный слой воздуха. В итоге разрешающую способность оптики в полете удалось поднять до 30 линий/мм. На практике это означало, что с высоты 20 км можно сфотографировать объект размером 30 см. Исследовалась возможность аэрофотосъемки и с меньших высот при дозвуковой скорости полета. Выяснилось, что без всяких регулировок фотооборудования получение качественного изображения обеспечивается с высоты 10 км и даже 6 км.

Опытный Е-155Р-1 – родоначальник самолетов семейства МиГ-25

Опытный самолет-разведчик Е-155Р-3 с подвесным баком

Первый разведчик-бомбардировщик Е-155Р-4Б

Эталоном для серийного производства разведчика стал второй самолет установочной партии Е-155Р-4 (красный бортовой номер «024»). На нем прошли испытания навигационные системы «Пеленг-С» и «Полет-1 И», средства радиопротиводействия и связи. Особые трудности возникли с «Пеленгом» по причине низкой надежности работы его вычислителя. Формально по результатам испытаний систему должны были забраковать, но представители промышленности сумели доказать, что надежность можно увеличить в процессе эксплуатации. В связи с тем, что ВВС срочно нуждались в новом разведчике, начальник Управления по испытаниям авиационного оборудования А.А. Польский принял трудное, но правильное решение рекомендовать самолет с системой «Пеленг-С» в серию. Не испортила общей картины и авария Е-155Р-5 во время сдаточного полета 30 августа 1968 г. в Горьком (летчик Л.И. Миненко остался жив, но был травмирован). Всего же в заводских и Государственных испытаниях участвовали четыре опытных разведчика. Статической проверки на прочность подвергли планер без силовой установки. Госиспытания Е-155Р завершились в 1969 г. – в конце года соответствующий Акт подписал начальник разведки ВВС генерал-майор Силин, и самолет запустили в серию под названием МиГ-25Р.

Очередь – за перехватчиками

Сборка первого прототипа Е-155П-1 завершилась летом 1964 г., 12 августа он был перевезен на летную станцию ОКБ-155 в Жуковском, а 9 сентября летчик-испытатель П.М.Остапенко впервые поднял его в воздух. По конструкции он был схож с Е-155Р-3, но имел носовую часть фюзеляжа с радиопрозрачным конусом. Правда, вместо РЛС «Смерч-А» там была установлена контрольно-записывающая аппаратура. На двух внешних пилонах под крылом (внутренние первоначально не устанавливались) крепились макеты ракет К-40, а под носовой частью располагалась антенна телеметрической системы. Борт самолета украшала большая красная звезда. Основная часть заводских испытаний перехватчика была выполнена на этой машине.

Спустя год на ЛИС поступил Е-155П-2. Первый вылет на нем состоялся 16 сентября 1965 г. По конструкции он не отличался от Е-155П-1, но антенну телеметрической системы перенесли под центральную часть фюзеляжа. РЛС на втором перехватчике также отсутствовала.

Сложность нового комплекса перехвата, а также повышенные требования военных (необходимо было набрать статистические данные по вероятности удачного перехвата, по точности навигации и т.д.) привели к увеличению необходимого числа испытательных полетов и количества опытных самолетов, а также к более продолжительному периоду испытаний. Установочная партия перехватчиков, предназначенная для их проведения, состояла из девяти самолетов. В 1966 г. в Горьком построили Е-155П-3 (первый самолет с РЛС «Смерч-А») и Е-155П-4. В следующем году взлетели Е-155П-5 (отличался «ластами» на противофлаттерных грузах), Е-155П-6 (начиная с этой машины, применены кили увеличенной площади и дифференциальный стабилизатор, что позволило увеличить максимальную скорость полета и ликвидировать «ласты»), Е-155П-7, -8 и -9, а в 1968 г. – Е-155П-10 и -11. Эталоном для серийного производства послужил первый полностью укомплектованный самолет Е-155П-6. Все опытные перехватчики, наряду с первыми серийными (№0501, №0503 и №0504, соответственно, синие бортовые номера «502», «503» и «504»), участвовали в совместных Государственных испытаниях комплекса перехвата С-155, начавшихся в ноябре 1965 г. Государственную комиссию возглавил известный советский летчик, заместитель главнокомандующего ПВО страны дважды Герой Советского Союза маршал авиации Е.Я. Савицкий.

Сверхсекретный Е-155 был впервые показан на воздушном параде в Домодедово 9 июля 1967 г. Перед изумленной публикой (особенно иностранной) в плотном строю прошли третий прототип разведчика и три опытных перехватчика. Пилотировали их летчики-испытатели ГНИКИ ВВС, участники Госиспытаний И.И. Лесников (Е-155П-1), Г.А. Горовой (Е-155П-2), В.И. Петров (Е-155Р-3) и Г.Б. Вахмистров (Е-155П-5 с голубым бортовым номером «05», но уже без «ласт» на законцовках крыла). На участвовавших в параде перехватчиках к фюзеляжу снизу плотно прилегали обтекаемые контейнеры КЗА.

Интенсивные испытания выявили новые недостатки конструкции, некоторые из которых привели к авариям и катастрофам. Например, при маневрах с перегрузкой в 5д законцовка крыла отклонялась от своего нормального положения почти на 70 см, при этом случался реверс элеронов, который приводил к потере управляемости. Для борьбы с этим явлением ввели ряд ограничений, но конструкцию дорабатывать не стали. Именно несоблюдение этих ограничений привело к гибели 30 октября 1967 г. ведущего летчика-испытателя ГНИКИ ВВС И.И.Лесникова – одного из тех, кто демонстрировал новую машину на параде. Он погиб из-за возникновения реверса элеронов при превышении ограничений по приборной скорости полета во время попытки установления рекорда скороподъемности на Е-155П-1. После этой трагедии для обеспечения удовлетворительной поперечной управляемости во всем диапазоне скоростей применили дифференциальное отклонение половин стабилизатора. Максимально допустимая приборная скорость сразу повысилась с 10ОО до 1200 км/ч, а последующие доработки позволили увеличить ее до 1300 км/ч.

Опытный Е-155П-1 – первый прототип перехватчика МиГ-25П

На крыле опытного Е-155П-5 были установлены концевые аэродинамические-поверхности («ласты»)

В 1968 г. Е-155П получил предварительное заключение о возможности начала серийного производства, но до осени следующего года продолжал испытания. За этот период на перехватчиках был выполнен 161 зачетный полет в Ахтубинске и еще 51 – в Жуковском. Кроме того, было выполнено 116 полетов на отработку систем и пуски ракет. В качестве целей использовались Е-155П-10 и Е-155П-11. Интересно, что во время этих полетов авиаторы столкнулись с рядом новых для себя проблем. Одной из наиболее серьезных стала безопасность при боевых перехватах, так как зона возможного падения обломков мишени и ракет (особенно при сверхзвуковых перехватах на встречных курсах) измерялась сотнями километров по дальности и десятками – по ширине. Это существенно превышало размеры полигонов и усложняло работу.

В качестве целей, помимо самих опытных перехватчиков, использовались Су-9, МиГ-17, МиГ-21, ЯК-25РВ, Ту-16, Ту-22 и Ил-28. В обеспечении испытаний участвовали МиГ-21 УС, Су-9, ЛЛ на базе «Тушек», ретранслятор команд наведения на базе Ил-14, моделирующие комплексы и наземные системы. Всего в период испытаний в Ахтубинске Е-155П выполнили 1291 полет и выпустили 105 ракет по 33 мишеням типа Ил-28М, М-21 (на базе МиГ-21), Ту-16М, Як-25РВ-И, КРМ. Опытные перехватчики, базировавшиеся в Жуковском, выполнили 170 полетов. Около 600 полетов совершили самолеты обеспечения.

26 апреля 1969 г. случилась новая беда- на Е-155П-11 разбился командующий авиацией ПВО генерал А.Л. Кадомцев. Это был его первый и последний полет на этом типе самолета. Через несколько минут после взлета разрушился один из двигателей, и начался пожар. Самолет потерял управление и вместе с летчиком врезался в землю. Причиной происшествия стал отрыв лопатки турбины двигателя Р15Б-300. После катастрофы генерала Кадомцева турбину подвергли доработке, а температура газов перед ней была временно ограничена.

Совместные Госиспытания перехватчика завершились 28 апреля 1970 г. Произошедшие аварии и гибель летчиков не повлияли на их исход. В Акте по испытаниям, утвержденном Главнокомандующими ВВС П.С. Кутаховым и войсками ПВО П.Ф. Батицким, а также министрами СССР П.В. Дементьевым, В.Д. Калмыковым, С.А. Зверевым и Бахиревым (за Генерального конструктора А.И. Микояна документ подписал его первый заместитель Р.А. Беляков), было записано: «Авиационно-ракетный комплекс перехвата воздушных целей С-155 по своим боевым возможностям в основном соответствует Постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР. По сравнению с находящимися на вооружении комплексами перехвата, комплекс С-155 имеет преимущества по боевому управлению на больших и средних высотах, по помехозащищенности, по дальностям действия бортовой РЛС, дальностям пуска ракет, по насыщенности современным пилотажно-навигационным оборудованием, обеспечивающим применение самолета в сложных метеоусловиях и позволяющим значительно снизить допустимый минимум погоды».

Последние слова получили особенно убедительное доказательство в конце 1970 г., когда группа высших офицеров авиации ПВО должна была подтвердить свою летную квалификацию, выполняя полеты ночью в сложных метеоусловиях. Доказательство получилось сколь убедительным, столь же и трагическим. В небо поднялись четыре новых микояновских перехватчика и три Су-15. Сразу же после взлета погода еще более ухудшилась, и благополучную посадку смогли выполнить лишь «МиГи». Пилоты «Сухих» не сумели обнаружить ВПП и все трое погибли.

Раздел летной оценки Акта испытаний Е-155П подписали военные летчики-испытатели В.И. Петров, Казарян, Г.А. Горовой, Кузнецов, Стогов, В.А. Микоян и летчики- испытатели ОКБ А.В. Федотов и Б.А. Орлов. В нем, в частности, говорилось: «Летные данные самолета существенно лучше, чем у существующих самолетов-перехватчиков. Мощная силовая установка самолета позволяет быстро выходить на большие скорости и высоты полета. Самолет оснащен современным радионавигационным оборудованием и системой автоматического управления, что существенно улучшает его боевые возможности по сравнению с существующими самолетами-перехватчиками».

В 1971 г. Е-155П запустили в серийное производство под названием МиГ-25П. Постановлением Совмина СССР от 13 апреля 1972 г. эта машина в составе авиационно-ракетного комплекса перехвата МиГ-25-40 (С-155) была принята на вооружение авиации ПВО страны. В целом комплекс включал: самолет-носитель МиГ-25П с РЛС «Смерч-А» и навигационным комплексом «Полет-1И», вооруженный четырьмя ракетами Р-40 средней дальности с радиолокационными (Р-40Р) и тепловыми (Р-40Т) головками самонаведения, и бортовую аппаратуру «Лазурь-М» системы наведения на цель «Воздух-1».

Всем рекордам – наши звонкие дать имена!

Уже через год после первого полета Е-155Р-1 в ФАИ поступила заявка на регистрацию установленных в Советском Союзе 16 марта 1965 г. летчиком А.В. Федотовым мировых рекордов скорости полета с грузом 1 т и 2 т. Самолет зарегистрировали под обозначением Е-266, а двигатели – Р-266. Достигнутая средняя скорость 2319,12 км/ч на замкнутом маршруте в 1000 км убедительно говорила о возможностях новой машины. Естественно, на Западе догадались, что речь идет о новом самолете ОКБ Микояна и двигателях ОКБ Туманского. Окончательно сомнения рассеялись после авиационного парада в Домодедово 1967 г. Через три месяца после сенсационного парада, 5 октября 1967 г. летчик-испытатель М.М. Комаров на замкнутом маршруте в 500 км достиг средней скорости 2982,5 км/ч. В тот же день А.В. Федотов поднял груз в 1 т на высоту 29977 м.

Абсолютные рекорды скорости засчи- тывались на базе 3 км у земли (высота полета не должна была превышать 100 м), либо на базе 15-25 км (при этом высота полета не должна была меняться более, чем на 100 м). Абсолютные мировые рекорды скорости по замкнутому маршруту фиксировались на маршрутах длиной 100, 500, 1000 и 2000 км. При этом требовалось в течение всего полета сохранять постоянную высоту. Длина маршрута измерялась суммой длин сторон треугольника, поэтому в реальных полетах самолет преодолевал несколько большее расстояние, а значит, летел с большей скоростью. Полеты по замкнутому маршруту выполнялись с большими перегрузками и углами крена, причем в течение достаточно продолжительного времени. Так, полет на дальность 100 км длился 2-2,5 минуты с перегрузкой около 4д при углах крена около 75°. Длительность замкнутого полета на 500 км составляла около 10 минут, а на 1000 км – порядка 20 минут. При этом тепловые напряжения конструкции достигали максимума.

Перехватчик МиГ-25П первых серий

Самолет В. Беленко при посадке в японском аэропорту Хокодате выкатился за пределы ВПП

Один из опытных экземпляров МиГ-25ПД

Дозаправляемый в воздухе опытный перехватчик МиГ-25ПДЗ

Все эти достижения больно задевали самолюбие американцев. Создав свой F-15, они попытались взять реванш и смогли побить некоторые из рекордов «МиГа». Советские авиаторы приняли вызов «Игла» и в 1973 г. предприняли новую серию полетов на установление рекордов скорости, высоты и скороподъемности. На этот раз опытные самолеты Е-155Р-1, Е-155Р-3, Е-155П-1 подготовили более основательно, существенно их облегчив. 8 апреля Федотов пролетел 100-километровый замкнутый маршрут со средней скоростью 2605,1 км/ч. Более низкая скорость по сравнению с 1000-километровым маршрутом объясняется тем, что на короткой замкнутой дистанции высокую скорость выдержать сложнее. 4 июня Б.А. Орлов набрал высоту 20000 м за 2 мин 49,8 с. В тот же день П.М. Остапенко на том же опытном перехватчике достиг высоты 25000 м за 3 мин 12,6 с, а 30000 м – за 4 мин 3,86 с. 25 июля Федотов в двух полетах достиг поистине феноменальных высот. С грузом в 1 т ему удалось подняться на 35230 м, что на 5253 м превышало его собственный рекорд шестилетней давности, а без груза была зафиксирована высота 36240 м – абсолютный мировой рекорд! Интересно, что значительную часть траектории самолет летел при неработающих двигателях ввиду низкой плотности воздуха и малого скоростного напора. Приборная скорость снижалась до 75 км/ч – это в пять раз меньше минимально допустимой! Такие полеты требовали большой смелости и мастерства.

В общей сложности на МиГ-25 было установлено 29 мировых рекордов. Это не только дало законный повод для гордости, но и позволило получить уникальные экспериментальные данные по устойчивости и управляемости самолета, по работе двигателей в сверхзвуковом полете на столь малых приборных скоростях, по теплостойкости конструкции М=2,75-2,83, по системам жизнеобеспечения на высотах более 35 км (т. е. на 10-12 км выше расчетной) и т. д.

Для охраны воздушных границ

После выпуска установочной партии перехватчиков авиазавод в Горьком построил еще некоторое количество МиГ-25П с вертикальным оперением и подфюзеляжными гребнями старой конструкции и так называемыми «ластами» на законцовках крыла. Однако с 1971 г. самолеты приобрели привычный нам внешний облик, включая крыло с поперечным «V» до -5°, что позволило отказаться от «ласт». Внутри самолет также доработали. В частности, применение дифференциально отклоняемого стабилизатора позволило повысить предельно допустимую приборную скорость до 1300 км/ч, что на 200 км/ч больше скорости с обычным стабилизатором… Тем неожиданней стали несколько катастроф, случившихся в полетах около земли на приборных скоростях всего лишь около 1000 км/ч.

Первой их жертвой стал пилот Майстренко из Центра боевой подготовки авиации ПВО. Во время подготовки к очередному показу на аэродроме Кубинка его самолет на малой высоте перевернулся через крыло и врезался в землю. Расследовавшая происшествие комиссия дефектов материальной части не нашла. Предполагали что угодно – от внезапного порыва ветра до ошибки в пилотировании. Тем временем из строевых частей начали поступать сообщения о кратковременных отказах в системе управления МиГ-25П. Очередной жертвой стал достаточно опытный военный летчик-испытатель Кузнецов. Была зафиксирована предпосылка к летному происшествию и у пилота Колесникова.

Эти случаи заставили провести специальную программу полетов в ЛИИ, которую поручили одному из наиболее опытных испытателей О. Гудко- ву. Самолет оборудовали КЗА и средствами телеметрии, продумали меры безопасности. Однако 4 октября 1973 г. во время подхода к аэродрому на большой скорости и высоте 500 м началось неуправляемое вращение машины, в результате она разбилась, а пилот погиб. Гудкову, до конца выполнившему свой долг, все-таки удалось «поймать» явление потери управляемости, но времени на катапультирование уже не хватило… Расследование показало, что мощности бустера привода стабилизатора при определенных условиях не хватает для преодоления возникающего шарнирного момента. Решение проблемы нашли быстро – ось вращения стабилизатора сместили на 140 мм вперед, что увеличило плечо действия бустера. Новшество внедрили в серию, а все ранее выпущенные перехватчики доработали.

Перехватчик МиГ-25ПДС из 146-го ГИАП

Тактические возможности машины расширились благодаря внедрению новой наземной системы наведения «Воздух- 1М» вместо системы «Воздух-1» и модернизации бортового оборудования. Так, РЛС «Смерч-А» с середины 1970-х гг. была заменена на более надежную «Смерч-А2», доработкам подверглись аппаратура приборного наведения, система автоматического управления, радиосвязное оборудование. В 1974 г. на испытания была представлена станция «Смерч-АЗ» с режимом пространственной селекции целей, позволяющим обнаруживать их на фоне земли, однако ее эффективность была признана недостаточной. К наиболее важным достижениям рассматриваемого периода можно отнести значительное увеличение ресурса планера самолета: до 800, 900, а затем и 1000 часов налета (первоначально назначенный ресурс составлял только 50 часов). Аналогичную работу проделали с двигателем, подняв этот показатель с 25 до 750 часов. Все это привело к резкому снижению количества отказов матчасти, и со временем перехватчик стал считаться простым и надежным самолетом. Серийное производство МиГ-25П продолжалось до 1982 г., всего было выпущено чуть более 460 машин этого типа.

6 сентября 1976 г. произошло событие, отразившееся не только на судьбе МиГ-25, но повлиявшее на всю систему ПВО СССР. Во время учебных полетов на дальневосточном аэродроме Чугуевка летчик 531-го ИАП ст. л-т В. Беленко угнал МиГ-25П в Японию. Этому событию в последние годы было посвящено множество публикаций, и лишний раз останавливаться на нем нет необходимости, поэтому рассмотрим лишь последствия предательства Беленко для МиГ-25. Специальная правительственная комиссия пришла к выводу, что без крупной модернизации оборудования перехватчика его боевая эффективность станет недопустимо низкой. В очень короткие сроки была подготовлена программа совершенствования самолета, предусматривавшая, в частности, установку вместо импульсной РЛС «Смерч-А» станции с квазинепрерывным излучением «Сапфир». Последнюю предлагалось в кратчайшие сроки создать путем модификации только что отлаженной на МиГ-23 станции «Сапфир-23». Новую РЛС планировалось дополнить теплопе- ленгатором, что повышало помехозащищенность комплекса в целом и обеспечивало реализацию так называемых скрытых атак (без включения радара). Абсолютно необходимым считалось установить новую аппаратуру государственного опознавания, применить модернизированные ракеты Р-40 с почти в два раза большей дальностью действия, сделать возможной подвеску ракет ближнего боя Р-60 или Р-60М.

Соответствующее постановление Совмина СССР вышло 4 ноября 1976 г. Оно предусматривало создание перехватчика МиГ-25ПД и на его базе модернизированного авиационно-ракетного комплекса перехвата воздушных целей МиГ-25-40Д («Д» – доработанный). Работа над машиной шла очень быстрыми темпами. Этому способствовала тщательно продуманная и подготовленная руководителями темы Н.З. Матюком и Л.Г. Шенгелая программа испытаний. Первый опытный МиГ-25ПД строился на базе перехватчика с заводским №84042474. 19 ноября 1977 г. эту машину с синим бортовым номером «305» поднял в воздух шеф-пилот фирмы В.Е. Меницкий. В 1978 г. на летную станцию ОКБ в Жуковском поступили вторая и третья доработанные машины (номера «306» и «307»). В следующем году Государственная комиссия подписала Акт о завершении летных испытаний МиГ-25ПД, а еще через год он был принят на вооружение. В отличие от ранее выпущенных МиГ-25П, на доработанные машины мог подвешиваться сбрасываемый топливный бак емкостью 5300 л. На них устанавливались модернизированные двигатели Р15БД-300 с измененной коробкой самолетных агрегатов. Новая станция «Сап- фир-25» (С-25 или Н-005) отличалась увеличенным диаметром антенны и позволяла обнаруживать цели с эффективной отражающей поверхностью 16-19 м 2 на дальности более 100 км. Новая РЛС позволила обнаруживать цели на фоне земли, увеличилась дистанция пуска ракет, которые после модернизации получили обозначение Р-40РД и Р-40ТД.

Серийный выпуск доработанного перехватчика начался в Горьком еще в 1978 г., сразу после завершения этапа «А» Госиспытаний, и продолжался до 1984 г., после чего авиазавод перешел на полномасштабное производство МиГ-31. Всего построили свыше 150 экземпляров МиГ-25ПД. Новая модификация оказалась настолько успешной, что было принято решение о переоборудовании ранее выпущенных МиГ-25П в МиГ-25ПД. Работы начались в 1979 г. Самолеты перегонялись из авиаполков в Горький, где их дорабатывали одновременно с проведением капитального ремонта. Прошедшие эту процедуру перехватчики получили обозначение МиГ-25ПДС, что означает «перехватчик, доработанный в строю». Эти машины практически ничем не отличались от серийных МиГ-25ПД, но подвесной бак на них устанавливаться не мог. Доработка всего парка перехватчиков завершилась одновременно с окончанием серийного производства МиГ-25ПД – в конце 1982 г.

Исходные МиГ-25П, имевшие в свое время самую совершенную систему вооружения среди истребителей советской ПВО, первоначально не предполагалось поставлять на экспорт. Их даже не отправляли в авиачасти, расположенные в странах Варшавского договора. Однако акция В. Беленко и изучение самолета потенциальным противником изменили ситуацию. Ограничения на экспорт «МиГа» в дружественные Советскому Союзу страны были сняты. По заказу ряда государств Ближнего Востока была разработана специальная экспортная модификация истребителя на базе МиГ-25ПД, отличавшаяся установкой устаревшей системы вооружения с РЛС «Смерч-А2», но дополненная ракетами ближнего боя Р-60М.

Опыт реального боевого применения этих машин подсказал необходимость оснащения их средствами радиоэлектронного и инфракрасного противодействия. Это способствовало бы снижению потерь в ходе воздушных боев. В 1982 г. один из МиГ-25ПДС с укороченным заводским №7011 был оборудован средствами индивидуальной и групповой защиты от управляемых ракет с радиолокационными и тепловыми головками самонаведения. На него установили станцию предупреждения об облучении «Береза-ЛЭ», станцию радиоэлектронных помех «Герань», устройства отстрела ложных тепловых целей КДС-155. Летные испытания самолета, который назвали МиГ-25ПДСГ («Г» – от названия станции «Герань»), успешно завершились в 1983 г., однако из-за дефицита станций помех доработку серийных перехватчиков не проводили.

Еще один самолет с системой радиоэлектронного противодействия, получивший название МиГ-25ПДСЛ (бортовой номер «94», «Л» – от слова «лаборатория»), проходил испытания в 1985 г. Он отличался наличием станции предупреждения об облучении «Береза-ЛМ», станции постановки активных помех «Гардения- 1ФУ» в подвесном контейнере, устройствами отстрела пассивных помех КДС-155.

В 1980-х гг. в СССР вернулись к вопросу о дозаправке в полете тактических самолетов. Из «двадцать пятых» соответствующими системами оснастили три машины – два разведчика-бомбардировщика и один перехватчик. На последнем, которому было присвоено наименование МиГ-25ПДЗ («3» – заправка, синий бортовой номер «45»), в 1986 г. исследовалась возможность увеличения дальности рубежей перехвата воздушных целей и групповых действий с самолетами МиГ-31. Выдвижная штанга дозаправки располагалась впереди и несколько правее лобового стекла кабины. Для размещения новых агрегатов носовую часть фюзеляжа пришлось несколько удлинить. Испытания МиГ-25ПДЗ завершились успешно, и были подготовлены предложения по переоборудованию ранее выпущенных «МиГов». Но количество заправщиков Ил-78, выделенных для работы с авиацией ПВО, оказалось очень ограниченно. Поэтому было принято решение устанавливать систему дозаправки только на наиболее современные перехватчики МиГ-31.

В завершение рассказа о развитии перехватчиков упомянем о нескольких нереализованных попытках радикально повысить их боевые возможности. Так, в середине 1960-х гг. прорабатывался проект перехватчика Е-155ПА, способного бороться с целями в диапазоне высот от 100 до 30000 м, летящими со скоростью до 3500-4000 км/ч. Для этого предлагалось оснастить его новой системой управления вооружением «Смерч-100», на базе которой впоследствии была создана СУВ «Заслон» самолета МиГ-31, и новыми управляемыми ракетами Р-100. Силовая установка из особовысотных двигателей Р15БВ-300 должна была обеспечить максимальную скорость самолета до М=3,5.

Ракеты Р-60, Р-40РД и Р-40ТД

Кили МиГ-25ПДС

Пусковые устройства МиГ-25ПД и МиГ-25БМ

Другой проект предусматривал установку на Е-155П комплекса вооружения на базе РЛС «Вихрь» с дальностью обнаружения воздушных целей до 120-150 км. Однако в обоих случаях военные изменили свои взгляды до того, как проекты перешли в стадию реализации. В 1985 г. рассматривалось предложение по установке на МиГ-25ПД комплекса вооружения истребителей Су-27 или МиГ-29М. Проект назывался МиГ-25ПДМ. Но подвеска ракет Р-27 ввиду их низкой термостойкости ограничивала максимальную скорость полета, поэтому данный проект также не получил развития.

«Глаза и уши» командования

Что касается разведчиков, то их серийный выпуск авиазавод в Горьком начал в 1969 г. Он велся нарастающими темпами, параллельно шел процесс совершенствования самой машины и ее оборудования. Первым в ряду модификаций МиГ-25Р занял свое место скоростной высотный разведчик-бомбардировщик МиГ-25РБ. Эта машина создавалась в самом конце 1969 г. фактически в ответ на просьбу Египта и Сирии о помощи в их борьбе с Израилем. Официально работы велись в соответствии с Приказом МАП от 29 января 1970 г., т.е. были оформлены задним числом. Самолет предназначался для ведения воздушной фото- и радиотехнической разведки, а также для нанесения ударов по площадным наземным целям авиабомбами калибром до 500 кг. С целью достижения необходимой точности бомбометания в навигационную систему «Пеленг» решили ввести возможность коррекции от РСБН. Кроме того, в бортовую вычислительную машину заложили алгоритм расчета момента выдачи предупреждающего и исполнительного сигнала на сброс. На самолет установили систему управления сбросом бомб, специальные термостойкие бомбодержатели, рассчитали нагрев и режимы безопасного отделения бомб.

Уже в феврале 1970 г. на базе ГНИКИ ВВС в Ахтубинске началось переоборудование опытного самолета Е-155Р-4 в новый вариант Е-155Р-4Б. Эта машина, судя по заводскому №020СА01 (что расшифровывалось, как первая машина первой серии, т.е. «СА», изделия «02»), считалась головным серийным разведчиком. Ее красный бортовой номер «024» означал четвертый по счету экземпляр разведчика – изделия «02». Самолет был оборудован первоначально подкрыльевой, а затем и подфюзеляжной подвеской четырех бомб ФАБ-500М62. На нем уже в марте летчик-испытатель А.Г. Фастовец выполнил первое бомбометание с высоты около 20 км при скорости 2500 км/ч. Ранее ни один самолет в мире не бомбил в подобном режиме. В дальнейшем испытательные полеты выполняли военные летчики А.С. Бежевеци Н.И. Стогов. Руководил работами А.В. Минаев (один из ведущих сотрудников ОКБ, ставший вскоре заместителем министра авиапромышленности).

Как водится, работа вскрыла различного рода недочеты: от элементарно безграмотной пайки электрических разъемов нетермостойким припоем, который расплавлялся в полете, до проблем электромагнитной совместимости бортовых систем. В одном из вылетов в апреле 1970 г. А.С. Бежевцу из-за отказа системы «Пеленг» пришлось лететь на большой скорости дольше расчетного времени, и это привело к самопроизвольному сбросу бомб. Как выяснилось позже, на балке их подвески обнаружилась зона, нагревавшаяся выше расчетной температуры, в результате чего сработал пиротехнический отталкиватель. После этого случая пришлось разработать новые термостойкие пиропатроны. Естественно, при полете с бомбовой подвеской потолок самолета несколько уменьшился. Для компенсации этого явления решили увеличить площадь верхней стенки воздухозаборника. Испытания доработанного Е-155Р-4Б подтвердили, что желаемого эффекта удалось достигнуть.

В декабре 1970 г., после завершения Госиспытаний Е-155Р-4Б, было принято решение о срочном переоборудовании по его образцу нескольких самолетов из строевых частей и о проведении их контрольных испытаний с участием военных пилотов. В это время в Горьком выпуск чистых разведчиков прекратили и приступили к выпуску разведчиков-бомбардировщиков. Хотя в процессе контрольных испытаний самолета периодически возникали отказы бортового вычислителя, инерциальной системы. Случились и летные происшествия, но в целом они завершились благополучно, и самолет был рекомендован к принятию на вооружение.

В ходе серийного производства (с самолета №02022077) максимальная бомбовая нагрузка возросла до 5000 кг (10 бомб ФАБ-500М-62: шесть – под фюзеляжем и четыре под крылом с использованием тандемной подвески на балочных держателях МБДЗ-У2Т). Однако вскоре выяснилось, что такая загрузка является чрезмерной: машина резко теряла в высотности и скорости из-за возросших массы и лобового сопротивления. Тогда нагрузку ограничили 4 т. В процессе производства отказались также от топливных баков в килях. Для прицельного бомбометания и автоматического сброса бомб по заданным координатам на МиГ-25РБ и всех последующих его модификациях использовалась комплексные прицельно-навигационные системы «Пеленг-Д», «Пеленг-ДР» или «Пеленг-ДМ». МиГ-25РБ выпускался в течение двух лет, а все ранее построенные разведчики были дооборудованы бомбовым вооружением и уже ничем не отличались от МиГ-25РБ.

Противорадиолокационная ракета Х-58У

Подкрыльевой и подфюзеляжный бомбовые держатели МиГ-25РБ

Одновременно с решением о создании МиГ-25Р было принято решение о разработке варианта самолета с аппаратурой детальной радиотехнической разведки «Куб-3», получившего наименование МиГ-25РБК. Эта аппаратура позволяла определять координаты излучающих средств, большое количество параметров излучения и оперативно передавать данные на наземный пункт, а также распечатывать на борту для последующего анализа. Вес оборудования для детальной радиотехнической разведки измерялся сотнями килограммов, а его размеры были таковы, что пришлось основательно переделывать нос самолета. Опытный экземпляр (переделан из МиГ-25Р №0305, бортовой номер «305») был построен летом 1970 г., успешно прошел Государственные испытания в 1971-73 гг. и был запущен в серийное производство, которое продолжалось в Горьком до 1980 г.

На серийных машинах устанавливалась усовершенствованная аппаратура «Куб-ЗМ», в состав оборудования входила также помеховая станция СПС-143 «Сирень». Вооружение было таким же, как на варианте РБ. Машины последних серий отличались новым контейнером тормозного парашюта, увеличенной поверхностью верхних панелей воздухозаборника, установкой новой станции предупреждения СПО-15 «Береза», а также наличием другого более совершенного оборудования.

В 1963 г. Московский НИИ приборостроения выступил с предложением о создании специально для Е-155Р радиолокатора бокового обзора, способного приблизить качество радиолокационного изображения местности к фотографическому путем внедрения принципа синтезирования размеров антенны за счет движения самолета. Способ позволял обнаруживать самолеты на аэродромах, железнодорожные составы, распознавать корабли, оценивать состояние таких объектов, как мосты. Опытно-конструкторские работы по установке такой РЛС на МиГ-25 велись, начиная с 1965 г., почти семь лет. Опытный экземпляр МиГ-25Р №0304 с РЛС «Сабля Е» был построен летом 1970 г. и прошел Государственные испытания в 1972-73 гг. Эта модификация, получившая обозначение МиГ-25РБС («С» – от названия станции), в 1973 г. была запущена в серийное производство. Самолеты отличались большими панелями из радиопрозрачного материала по бокам носовой части фюзеляжа и уменьшенными размерами носового конуса. Аппаратура включала помеховую станцию СПС-142 «Сирень». Фотооборудование не устанавливалось. Бомбардировочное вооружение не отличалось от установленного на МиГ-25РБ.

Принятие МиГ-25РБ, -РБК и -РБС на вооружение состоялось Постановлениями Совета Министров СССР от 13 апреля и 18 декабря 1972 г. Серийное производство МиГ-25РБС завершилось в 1977 г., а вообще выпуск разведывательно-бомбардировочных модификаций МиГ-25 продолжался до 1982 г. Всего было выпущено более 220 самолетов в различных вариантах.

Летом 1970 г. на базе МиГ-25Р №0303 (бортовой номер «303») построили опытный экземпляр разведчика-бомбардировщика МиГ-25РБВ, оснащенный более эффективной станцией общей радиотехнической разведки СРС-9 «Вираж-1». В 1971-72 гг. самолет прошел Государственные испытания и строился серийно до 1979 г. Подобно исходному варианту новый самолет оснащался сменным фотооборудованием. На МиГ-25РБВ поздних выпусков вместо помеховой станции СПС-141 «Сирень» ставили СПС-151 «Лютик». Разведчики МиГ-25РБ, -РБВ, оборудованные для фоторазведки ночью и в сумерках, обозначались МиГ-25РБН.

Восемь самолетов МиГ-25РБВ были оборудованы аппаратурой «Высота» с контейнером радиационной разведки для взятия проб воздуха на большой высоте и последующего анализа на радиоактивность. Самолеты назвали МиГ-25РР. При их использовании достигалась максимальная высотность, а сокращение времени пребывания в зоне повышенной радиоактивности уменьшало уровень облучения пилота. В 1970-80-х гг. МиГ-25РР совершали полеты вдоль границы с Китаем для наблюдения за испытаниями там ядерного оружия.

В 1979 г. прошел Государственные испытания опытный экземпляр разведчика- бомбардировщика с более легкой и надежной, по сравнению со станцией «Вираж», станцией общей радиотехнической разведки «Тангаж». При этом расширился диапазон частот и типов разведуемых РЛС, появилась возможность определения их координат при наземной обработке разведданных на цифровых вычислительных машинах. Горьковский авиазавод выпускал модификацию МиГ-25РБТ с 1980 по 1982 годы. На МиГ-25РБТ устанавливалась новая система госопознавания «Пароль» и станция предупреждения об облучении СПО-15 «Береза».

С 1981 г. на части ранее выпущенных ударных разведчиков МиГ-25РБС вместо РЛС бокового обзора «Сабля», показавшей себя очень ненадежной в эксплуатации, установили станцию нового поколения «Шомпол» аналогичного назначения. Доработанные самолеты получили обозначение МиГ-25РБШ. По сравнению со станцией «Сабля» разрешающая способность новой РЛС была повышена в два-три раза. Кроме того, расширился диапазон рабочих высот самолета. Нижний предел составил 300 м, верхний – до 23 км, тогда как «Сабля» могла работать на высотах не ниже 17 км. Тогда же подверглись доработке и самолеты МиГ-25РБК. Аппаратуру «Куб-ЗМ» заменили на более современную станцию детальной радиотехнической разведки «Шар-25». Последняя обладала большим быстродействием и могла работать в условиях сложного радиотехнического поля. Она позволяла обнаруживать современные РЛС со сложными видами излучения. Кроме того, разведчик комплектовался новыми панорамными фотоаппаратами, средствами постановки активных и пассивных помех и т.д. В связи с тем, что буква Ш уже фигурировала в обозначениях, доработанные машины решили назвать МиГ-25РБФ. Внешне отМиГ-25РБК они отличались дополнительными радиопрозрачными участками в носовой части фюзеляжа. Переоборудование МиГ-25РБК в МиГ-25РБФ, так же, как и МиГ-25РБС в МиГ-25РБШ, производилось одновременно с капитальным ремонтом самолетов.

Как уже говорилось, система дозаправки топливом в полете отрабатывалась и для разведывательно-бомбардировочных модификаций МиГ-25. Как и на перехватчиках, заправочное оборудование устанавливалось в носовой части фюзеляжа ближе к правому борту, но со значительным сдвигом вперед, обусловленным компоновкой разведывательной аппаратуры. При этом носовой конус пришлось несколько удлинить, а топливоприемную штангу выполнить не- убираемой. Испытания проводились на серийных доработанных МиГ-25РБВ (бортовой номер «68») и МиГ-25РБШ в конце 1980-х гг. После переделки машины обозначались МиГ-25РБВДЗ и МиГ-25РБШДЗ. В это же время начались испытания более перспективного тактического разведчика Су-24МР, уже оснащенного системой дозаправки, и программа увеличения дальности разведчиков МиГ-25 потеряла свою актуальность. В результате, как и перехватчики, разведывательно-бомбардировочные варианты МиГ-25 систему заправки не получили.

Серийный самолет-разведчик МиГ-25Р

Серийный разведчик-бомбардировщик МиГ-25РБВ

Разведчик-бомбардировщик МиГ-25РБС из 48-го ОГРАП

МиГ-25РБТ из 48-го ОГРАП с опознавательными знаками ВВС Украины раннего образца. Аэродром Скнилов, август 1992 г.

Разведчик-бомбардировщик МиГ-25РБШ из 164-го ОГРАП

Выпущенный малой серией самолет МиГ-25МР предназначался для метеорологических наблюдений и отличался от обычного разведчика спецоборудованием, а также отсутствием аэрофотоаппаратов и станций СРС-4.

Атакующие первыми

Как читатели, возможно, помнят, с самого начала истории МиГ-25 предусматривалось создание варианта самолета, способного нести баллистическую ракету для поражения искусственных спутников Земли либо крупных морских или наземных целей на дальности в несколько сотен километров. Такой самолет проектировался в 1970-х гг. под шифром Е-155ВК. В те же годы наиболее перспективным способом преодоления ПВО противника разведчиками МиГ-25Р и МиГ-25РБ было признано вооружение их ракетами класса «воздух-РЛС». Поскольку первые советские ракеты этого класса весили несколько тонн, то оба эти направления опытно-конструкторских работ переплелись. Чуть позже появилась более легкая противорадиолока- ционная ракета Х-58, которая при некоторых доработках могла быть использована с МиГ-25. Проект разведчика, дополнительно оборудованного парой таких ракет, разрабатывался под шифром Е-155К. В 1977 г. он вылился в техническое предложение по созданию самолета МиГ-25Б с разведывательно- ударным комплексом «Эспадрон», в состав которого входили: РЛС бокового обзора «Шомпол», новая станция радиотехнической разведки, тепловизор, ракеты класса «воздух-РЛС». Однако с 1974 г. военные решили разделить задачи разведки и подавления средств ПВО и создать узкоспециализированный самолет МиГ-25БМ, оснащенный четырьмя Х-58 и более совершенными средствами радиопротиводействия.

Для этой машины был создан противорадиолокационный комплекс «Ягуар» в составе аппаратуры «Сыч-М», предназначенной для целеуказания головкам самонаведения противорадиолокационных ракет, станции радиотехнической разведки «Береза-Л», станций постановки активных помех «Сирень- 1Д-0Ж» и «Лютик». Основное вооружение самолета составляли ракеты Х-58 (Х-58У), но сохранялась возможность подвески авиабомб как на МиГ-25РБ. Конструктивно новая модификация самолета отличалась удлиненной на 0,72 м носовой частью фюзеляжа, в которой размещались средства радиопротиводействия и аппаратура для обеспечения применения ракет.

Элементы комплекса оборудования МиГ-25БМ проходили в 1974-76 гг. испытания на двух МиГ-25РБ (№0303 и №0401, соответственно, бортовые номера «303» и «401» синего цвета). Опытный МиГ-25БМ построили путем переделки серийного МиГ-25РБВ с укороченным заводским №2047 (синий бортовой «47») в 1976 г. Первый вылет на нем 27 января 1977 г. выполнил летчик Щелкунов. Самолет проходил Государственные испытания в 1977-80 гг. В целом они закончились успешно, несмотря на некоторые особенности. Так, поскольку в качестве целей использовались реальные работающие РЛС, на конечном участке полета ракеты их выключали, а факт «поражения» должен был определяться с помощью телеметрической аппаратуры, установленной на ракете вместо боевой части. Однако нередко ракеты Х-58У поражали локатор прямым попаданием даже при выключенном излучении, после чего он ремонту уже не подлежал. МиГ-25БМ строился в Горьком с 1982 по 1985 год. Завод выпустил 40 самолетов.

Опытный дозаправляемый в воздухе самолет МиГ-25РБВДЗ

Разведчик-бомбардировщик МиГ-25РБФ из 931 -го ОГРАП

Самолет радиоэлектронного противодействия МиГ-25БМ

«Летающие парты»

Первоначально постановлениями правительства разработка «спарки» МиГ-25 не предусматривалась, однако под давлением военных летчиков-испытателей и инструкторского состава учебных центров создание учебного варианта, как перехватчика, так и разведчика, было признано целесообразным. Вторую кабину решили разместить впереди и ниже основной, где сидел обучаемый пилот. В связи со снятием РЛС из состава вооружения были исключены ракеты Р-40Р с радиолокационными головками самонаведения и сохранены только ракеты Р-40Т. Официально самолет создавался по решению Военно- промышленной комиссии при Совмине СССР от 7 июля 1965 г. Первый прототип «спарки» в августе 1969 г. был переделан из серийного МиГ-25П №0405 (он имел оригинальный синий бортовой номер «У01»). Первый вылет на нем выполнил 28 октября того же года шеф-пилот ОКБ А.В. Федотов. Государственные испытания машины завершились в июле 1971 г. Особых замечаний высказано не было, разве что на больших числах М начиналась тряска. Было решено не заниматься доводкой самолета и установить ограничение по скорости М=2,65. В 1970 г. учебно- тренировочный перехватчик под обозначением МиГ-25ПУ был запущен в серийное производство в Горьком, которое продолжалось до 1985 г. Всего было изготовлено около 180 экземпляров этих машин.

Опытная «спарка» на базе МиГ-25Р (заводской №390СА01) совершила первый вылет в Горьком 20 марта 1971 г. Ее поднял в воздух заводской летчик-испытатель Элькинбард. С 1972 г. она выпускалась серийно под названием МиГ-25РУ. От МиГ-25ПУ самолет отличался отсутствием подкрыльевых пилонов и навигационной системы «Пеленг» – крыло на нем использовалось от перехватчика, а не разведчика.

В 1977 г. чемпионке мира по самолетному спорту, будущему космонавту С.Е. Савицкой (кстати, дочери председателя Госкомиссии по МиГ-25П маршала авиации Е.Савицкого) после окончания школы летчиков-испытателей была предоставлена возможность тренировки на двухместном МиГ-25. 31 августа одну из «спарок» МиГ-25ПУ подготовили для установления женских мировых рекордов, и Светлана Евгеньевна достигла на ней высоты 21209,9 м, а 21 октября на замкнутом маршруте в 500 км – средней скорости 2466,31 км/ч. 12 апреля 1978 г. она же 1000-километровый замкнутый маршрут пролетела со средней скоростью 2333 км/ч. Для регистрации рекордов в ФАИ самолет обозначили Е-133.

Развивая заложенные возможности

Ограничение числа М значением 2,83, установленное для МиГ-25, было обусловлено, прежде всего, силовой установкой. С самого начала проектирования в планер самолета была заложена возможность дальнейшего повышения скоростных и высотных характеристик. В перспективе конструкторы планировали превысить скорость звука в 3,0-3,2 раза и превзойти по максимальной скорости своего основного противника SR-71. Для этого требовалось оснастить МиГ-25 новыми, более мощными и экономичными двигателями и доработать ряд несиловых, но сильно нагревающихся деталей – таких, как носовой обтекатель, законцовки крыла, элероны и т.д. В начале 1960-х гг. группа двигателистов во главе с Шуховым и Ротмистровым предложила достаточно глубокую модернизацию двигателя Р15Б-300 в вариант Р15БФ2-300. Однако процесс его изготовления и отработки в наземных условиях сильно затянулся. Реально к летным испытаниям МиГ-25 с этим мотором смогли приступить лишь в 1973 г. Опытную машину получили путем доработки выпущенного летом того же года серийного перехватчика МиГ-25П №84019175. Причем первый полет, состоявшийся 12 июня, прошел с обычными двигателями и РЛС «Смерч-А2». Самолет поднял в воздух летчик-испытатель ОКБ П.М. Остапенко, позже на нем также летали А.В. Федотов, Б.А. Орлов, А.Г. Фастовец и др. 30 августа 1973 г. были установлены модернизированные двигатели, после чего машина получила новый заводской №841710 и синий бортовой номер «710». Предварительное заключение о запуске доработанного перехватчика, неофициально называемого МиГ-25М (по документам – МиГ-25П №710), в серийное производство было получено в 1975 г.

В том же году на самолет установили крылья с разведчика МиГ-25РБ №02-601 и стабилизатор, взятый с одного из МиГ-25П установочной серии, а в 1976 г. на более совершенное заменили часть оборудования. Самолет передали на Государственные испытания, и все же, в серию внедрять не стали. В 1975 г. начали интенсивно проводить испытания нового перспективного перехватчика Е-155МП (прототипа будущего МиГ-31) и летающей лаборатории «изделие 99», оснащенных более экономичными двигателями ПС-30Ф (Д-30Ф) тягой по 15500 кгс конструкции ОКБ П.А. Соловьева. Командование ПВО страны проявляло большую заинтересованность в МиГ-31, поэтому двигатель Р15БФ2-300 в серийное производство запускать не стали, и дальнейшие работы по МиГ-25М прекратили.

С двигателями Р15БФ2-300 испытывались и несколько разведчиков-бомбардировщиков, оснащенных, к тому же, и более совершенной навигационной системой «Пеленг-2». Первый такой МиГ-25РБ с укороченным заводским №0703 (синий бортовой «703») вышел на испытания в феврале 1976 г., за ним последовали еще два МиГ-25РБ (№020401 и №020601, соответственно, синие «401» и «601»). Интересно, что последнему из них в числе четырех «двадцать пятых» ранее довелось в экспериментальном порядке повоевать на Ближнем Востоке. После установки двигателей Р15БФ2-300 его заводской номер стал писаться так: 02-601.

В 1976 г. испытания двигателей Р15БФ2-300 на этих МиГ-25РБ завершились, причем на самолете №02-601, обозначенном в протоколах ФАИ как Е-266М с двигателями РД-Ф, в ходе испытаний было установлено несколько мировых рекордов скороподъемности и высоты полета. 17 мая 1975 г. летчики-испытатели А.В. Федотов и П.М. Остапенко установили на нем три рекорда скороподъемности на высоту 25000, 30000 и 35000 м (время набора высоты, соответственно, 2 мин 23,2 с, 3 мин 9,85 с и 4 мин 11,7 с). Для установления рекордов машину максимально облегчили. В 1977 г. А.В. Федотов установил еще три абсолютных рекорда высоты полета – 37650 м (без груза) и 37080 м (с грузом 1 и 2 т). Уже после завершения рекордной серии в одном из рядовых полетов из-за нарушения регулировок в топливной системе возник перенаддув одного из фюзеляжных топливных баков. В результате верхняя стенка бака разрушилась. Летчик-испытатель А.Г. Фастовец, проявив большое мастерство и мужество, посадил поврежденную машину. Ее отремонтировали, но проводить испытания больше не стали.

Летающая лаборатория для отработки катапультного кресла ВКС «Буран»

Самолет оптико-телевизионного наблюдения МиГ-25ПУ-СОТН

В 1991-92 гг. на втором опытном перехватчике МиГ-25ПД (с синим бортовым номером «306»), эксплуатируемом на летной станции ОКБ в Жуковском, установили для отработки по программе создания истребителя 5-го поколения (изделий «1.42» и «1.44») новый двигатель АЛ-41Ф. Испытания оказались довольно сложными. Двигатель имел совершенно другую систему регулирования, его тяга была значительно больше, чем у Р15БД-300. В целом первый этап испытаний прошел успешно. Было выполнено свыше 30 полетов, в том числе на больших сверхзвуковых скоростях и высотах. Был получен огромный объем информации, позволивший внести в конструкцию АЛ-41Ф ряд необходимых доработок.

Несколько летающих лабораторий было создано на базе учебных машин. В частности, опытный экземпляр МиГ-25РУ (№390СА01) после завершения испытаний был передан в ЛИИ, где его переоборудовали в лабораторию для отработки катапультного кресла К-36РБ, предназначенного для воздушно-космического корабля многоразового использования «Буран», а также других катапультных кресел. Катапультирование кресла с манекеном производилось из основной (задней)кабины, которую специально доработали для этой цели (вместо фонаря установили металлический обтекатель с открытым верхом). Для киносъемки катапультирования на законцовках крыла и хвостовой части фюзеляжа устанавливались кинокамеры.

Один из МиГ-25ПУ с укороченным заводским №0578 был переоборудован в ЛИИ для отработки алгоритмов траектор- ного управления «Бурана» во время захода на посадку. Самолет, который стал называться МиГ-25ПУ-СОТН (самолет оптико- телевизионного наблюдения), оснастили специальным оборудованием, а его переднюю кабину приспособили для ведения кино- и видеосъемки. Внешне машина отличалась дополнительными антеннами под носовым конусом фюзеляжа и за кабиной пилота. Важнейшим событием в «биографии» этого самолета стало его использование для передачи на землю телевизионного изображения возвращения «Бурана» из космического полета 15 ноября 1988 г. Летчик-испытатель ЛИИ М.О.Толбоев (являвшийся одним из пилотов, готовившихся к полету на «Буране») с оператором С.М. Жадовским на МиГ-25ПУ-СОТН перехватили «Буран» и сопровождали его до момента приземления. Позднее самолет использовался для оптико-телевизионного наблюдения испытаний других машин.

В советской программе многоразового космического корабля использовались еще две ЛЛ на базе «двадцать пятых». Так, для отработки методик контроля за режимами автоматического управления и подготовки летных экипажей был переоборудован самолет МиГ-25ПУ с укороченным заводским №4401 (голубой бортовой «02»). Для испытаний телеметрической, радиосвязной и другой специальной аппаратуры служил МиГ-25РБК с укороченным заводским №9210 и красным бортовым номером «02». Внешне этот самолет отличался радиопрозрачными панелями на воздухозаборниках в районе крыла.

Помимо перечисленных, на базе МиГ-25 разрабатывалось еще несколько вариантов, в частности, двухместный фронтовой ударный самолет с размещением пилотов плечом к плечу, а также высотный бомбардировщик без разведывательных функций. Были и другие проекты, однако все они не были доведены до стадии реализации.

Последние построенные в Горьком самолеты типа МиГ-25 были переданы заказчику в 1983 г. В общей сложности построили 1190 самолетов всех модификаций, (в т.ч. 4 – на опытном производстве микояновской фирмы).

Автор хотел бы выразить искреннюю благодарность одному из участников создания МиГ-25 – Ю.Ф. Полушкину – за помощь, оказанную при работе над статьей.

Ростислав Мараев/ «АиВ»

Примечания: