Приложения

В связи с событиями на Северном Кавказе появилось немало публикаций, затрагивающих проблему исламского фундаментализма. Автору данных заметок довелось некоторое время учиться на одной из «ваххабитских» баз в селе Чабанмахи (Дагестан) и познакомиться с укладом жизни местного «джамаата» (общины людей, живущих по законам шариата).

Кто они, приверженцы салафизма? Большинство «братьев» — это люди с трудной биографией, многие без определённого рода занятий. Некоторые нашли в «джамаате» убежище, скрываясь от правосудия, другие приходили из протеста против чиновничьего произвола в коррумпированном обществе, кого-то привели друзья, чтобы в условиях общины он мог избавиться от наркотической зависимости. И лишь ничтожное меньшинство «братьев» стремилось найти в «джамаате» истинный путь к Аллаху. Молодёжь привлекала в «джамаат», в частности, пропагандируемая салафитами идея абсолютного равенства людей перед Аллахом. «Ваххабитское требование строгого поклонения одному лишь Аллаху освобождает индивида от патриархальных тухумных традиций, обеспечивая высшую религиозную санкцию стремлению к самостоятельности и самоопределению в рамках нового социально-экономического порядка». Бывало, муджахеды — борцы за веру с представителями официального духовенства — ссылались на то, что в «шариате старших и младших нет»[25]. Даже когда появлялся Джарулла (лидер салафитов т.н. «независимой исламской республики»), «братья» даже не приподнимались со своих мест в знак приветствия.

Салафиты предлагали универсальную модель благоденствующего общества, живущего по законам шариата, не знающего алкоголизма, наркомании, разврата. Раскаявшихся  в грехах преступников салафитская община не выдавала правоохранительным органам, в «джамаате» находили убежище лица, уклоняющиеся от призыва в армию.

Главная цель «джамаата» состояла в идеологической обработке и военной подготовке муджахедов — борцов на пути Аллаха. На базе, где автор этих строк проходил обучение, находилось около 40 «братьев». Они были разбиты на 3-4 группы — «джамаата», в каждом из которых имелся свой руководитель — амир, подчинявшийся начальнику базы. Новичков предупреждали, что в целях конспирации каждый из них должен взять себе вымышленное имя, потому что среди проходящих обучение могли оказаться агенты силовых структур, работающие на «кяфиров» (неверных).

На базе преподавали люди, получившие богословское образование в Египте, Пакистане, Саудовской Аравии, Сирии. Они читали курс единобожия и ибадата — богопоклонения, учили истово, чистосердечно, искренне исполнять религиозные обязанности, осуждали ханжеское благочестие. Наставники, в частности, обращали внимание на важность омовения, ссылаясь на высказывания Пророка ( в одном из них говорится, чтов Судный День тот, кто делал омовение до азана (призыва к молитве), будет светиться необыкновенной чистотой). Большое внимание уделялось изучению хадисов.

Учебные группы несли поочерёдно караульную службу: днём дежурил один человек по часу, а ночью каждая группа поочерёдно обеспечивала охрану всей базы.

В лагере соблюдалась строжайшая дисциплина. Никто не мог безнаказанно оскорбить другого, не говоря уже о более серьёзных проступках. Мелкие провинности были: кто-то уснул на лекции, опоздал на построение и т.п., за что провинившемуся полагалось либо несколько раз подняться в гору (с грузом в виде артиллерийского снаряда), либо пробежать километр вокруг базы, либо вычистить зенитный пулемёт. Выполнение задания не контролировалось амиром: провинившийся «брат» за каждый проступок в своё время понесёт ответственность перед Аллахом. Считалось, что если он не подчинился амиру, то он не подчинился воле Аллаха.

Амир ежедневно назначал так называемую «хидму» (группу дежурных по кухне и столовой).

Вся жизнь в «джамаате» руководствовалась формулой: ислам — это религия и мораль, это кодекс организации общества и свод правил поведения людей, это стремление к единому пониманию сути бесчисленного множества социальных проблем.

Идея единобожия толковалась в самом строгом смысле этого слова. Это проявлялось даже в отношении приёма пищи. Например, мусульманину надлежит есть только правой рукой. Если человек левша, то это положение также на него распространяется. Случалось, что таким привзяывали левую руку к ноге. Потому что тот, кто ест левой рукой — «кормит шайтана», как и тот, кто оставляет что-либо в тарелке.

Любое дело нужно начинать со слов «бисмилла» (во имя Аллаха).

Система обучения в лагере предусматривала две ступени: идеологическую обработку и военную подготовку. Главная задача состояла в том, чтобы воспитать членов общины в духе салафитского понимания ислама. Салафиты только себя считали подлинными мусульманами. Они ссылались на известное высказывание Пророка: «Моя умма разделится на 73 части, все они будут в огне, кроме одной — за исключением тех, которые стоят на том же пути, что и Пророк и его сподвижники».

Система подготовки муджахедов предусматривала формирование личности, преданной исламу на салафитский манер, бойца хорошо организованного военного подразделения. Особое внимание уделялось чтению лекций по иману (основы ислама: вера в Аллаха, в ангелов, в писания, в Пророков, в Судный День и предопределение). Курс единобожия является основой обучения. Подчёркивались единственность, всеведение и всемогущество Аллаха, что человек обязан подчиняться одному только творцу.

В теоретическую подготовку в первую очередь входило знакомство с трудами Абул Ала Маудуди. В них важное место отводится описанию преимуществ тех, кто придерживается таухида-единобожия, рассматривается вопрос: могут ли быть чистыми душа и ум у атеиста, многобожника или язычника; содержится попытка доказать, что только Аллах является обладателем всей власти, и никто, кроме него, не может ни помочь, ни навредить человеку, ни даровать ему жизнь, ни лишить её. Ислам — враг идейного догматизма и нововведений (бид'а), искажающих чистоту ислама. Таухид делает человека целомудренным и честным. У мушриков, кяфиров и атеистов — мелкие душонки, они верят только в людскую помощь, поэтому в час несчастий они поддаются отчаянию и часто совершают самоубийства. Для салафитов единобожие является первоосновой всего сущего. При этом руководством для них являются Коран и сунна, потому что люди, как бы высоко не было их положение в обществе, могут ошибаться. И хотя спасшаяся группа почитает великих исламских богословов-муджахедов, она не считает их мнение абсолютной истиной. «Аллах, — как говорит Багауддин Мухаммад, — посылает для уммы в начале каждого столетия человека или группу людей, которые возрождают эту религию для людей. Аллах для очищения мусульманской уммы посылает простых людей. Конечно, они не будут иметь контактов с Джабраилом, но, вооружившись Кораном и Сунной своего Пророка, будут проповедовать истинный путь. Как раз мы считаем себя этими людьми, которые возвращают к истине отошедших от верного пути»[26]. И мы от имени Аллаха, от имени Пророка Мухаммеда преподносим молодёжи истину.

Одним из важных пунктов салафитской пропаганды является положение о том, что истинный мусульманин должен сторониться многобожников. Спасшаяся группа должна следовать сунне Пророка в обрядах, в поведении, в жизни, тем самым она оказывается чужой для других, ложных, по её понятиям, мусульман. Отсюда представление о том, что следует бороться со всеми видами многобожия: против дьявола, правления деспота, против любого человека, который не соблюдает законы, ниспосланные Аллахом.

В салафитской литературе, имевшейся в лагере (причём каждый экземпляр с надписью: «Из штаба не выносить»), особенно подчёркивается идея о том, кто именно является неверным. Так, согласно книге «Программы по изучению шариатских наук», сюда попадают, в частности, мусульмане, которые «вводят какие-либо новшества в сферу религии, и суфии». «Неверным» является тот, кто обращается с просьбой и молитвой любому другому, кроме Аллаха, например, к Пророку, святым, живым и мёртвым; жертвоприношение недопустимо кому бы то ни было, помимо Аллаха. Запрещается давать обет кому-либо, кроме Аллаха, совершать обход вокруг могилы, костра, т.к. обход — тавваф — предписан только для Каабы. Запрещается уповать на кого-либо, кроме Аллаха, нельзя обращаться к суду «неверных» — это признак многобожия, ибо единственно возможный суд — это суд по шариату. Если человек совершает деяние, противоречащее хотя бы одному предписанию ислама, он становится многобожником, что зачёркивает его прошлые добрые дела и грозит вечным пребыванием в огне Ада. Прощение у Аллаха можно получить только через покаяние — тавба.

Впрочем, инструкторы смотрели на теоретическую подготовку муджахедов сквозь пальцы. Возможно, это объяснялось тем, что была острая необходимость в бойцах, владеющих навыками ведения боя. Физические нагрузки при этом можно назвать чрезмерными. Практиковался бег по пересечённой местности в полном боевом снаряжении (впрочем, без бронежилета, потому что воину Аллаха надлежит уповать только на Всевышнего, а не на бронежилет). Бегали до изнеможения, даже арабы, находившиеся в лагере, удивлялись подобному отношению инструкторов к подчинённым. Они говорили: «У этого "брата" не бензин в жилах, а кровь, он — человек, а не "КАМАЗ" и бежать больше не в состоянии даже во имя Аллаха». Особенно подготовленным на спину прикрепляли мешок с песком, для увеличения нагрузки, утверждая, что в горах самое главное — это умение быстро передвигаться.

В ходе обучения делался упор на внедрение в сознание молодёжи представления о том, что джихад («священная война») на пути Аллаха является важнейшим положением в исламе, что ислам — это религия джихада. Ислам предписывает мусульманину не щадить ни своего имущества, ни своих сил во имя веры. Джихад рассматривается как высшее проявление верности исламу, как горнило, в котором выплавляются истинные мусульмане. Джихад открывает дорогу в «рай под звон мечей». Пропаганда джихада построена таким образом, чтобы каждый борец за веру — муджахед — считал своим долгом убивать любого, кто не разделяет его взглядов. При этом он должен знать, что побеждает в любом случае: убили его, или он убил — его место в раю. Такая пропаганда приносит плоды. В лагере можно было часто слышать, что как только будет повержена цитадель неверия — Махачкала, истинные мусульмане каждый день смогут разъезжать на новом автомобиле, иметь любую новую наложницу и жить в роскошных особняках.

После завершения курса военной подготовки — экзамен. Он заключался в нападении на блок-пост или военную часть, что тщательно фиксировалось видеокамерой. С одной стороны, это лишало человека возможности покинуть ряды борцов за веру, а с другой — являлось гарантией того, что очередная вылазка будет сопровождаться финансовыми вливаниями извне. Окончившие курс военной подготовки порою подвергались жёсткой проверке на стойкость духа. Так, на одной из военных баз в Буйнакском районе Дагестана к группе из двадцати восьми человек, только что получивших «своё» оружие (которое после сдачи выпускных экзаменов закреплялось за каждым из «братьев»), а также новую форму, подошёл один из полевых командиров. Он бросил в «братьев» боевую гранату. Пока не скрылся в траншее последний «брат», он стоял и фиксировал происходящее, и лишь в последний момент перед взрывом гранаты он успел прыгнуть в траншею. У 26 человек после такого испытания сдали нервы, и ночью они убежали из лагеря. Остались двое, которых стали считать истинными воинами Аллаха. Они служили наглядным примером того, какой силой веры должен обладать муджахед.

Джихад считается одним из столпов веры. Участие в джихаде является долгом для каждого дееспособного мусульманина. Он может иметь разную форму. Это — борьба против козней дьявола в своей душе, против «неверных», т.е. врагов ислама. Это — применение силы, финансирование закупок оружия, обмундирования для муджахедов, слово со стороны тех, кто сам не может участвовать в боевых действиях против врагов Аллаха. По существу, главная практическая цель идеологической обработки в лагере заключалась в том, чтобы убедить слушателей, что следует уничтожить всякого, кто не разделяет взглядов салафитов, как неверного. Так, в «Книге единобожия» Салиха ибн Фавзана аль-Фавзана, одной из тех, которые рекомендовались для чтения в лагере, приводится изречение, что многобожник стоит вне закона и его можно безнаказанно убить и лишить имущества. Делается ссылка на Коран, где сказано, в частности: «Убивайте многобожников, где их найдёте, захватывайте их, осаждайте их, устраивайте засаду против них во всяком скрытом месте!» — однако это лишь часть пятого аята девятой суры Корана. В нём далее идут такие слова: «Если они обратились и выполнили молитву, и давали очищение, то освободите им дорогу, ведь Аллах прощающий, милосердный!».

Предполагалось, что каждый учащийся в «джамаате» мечтает стать шахидом — умереть за веру и попасть в рай, минуя испытания в могиле и чистилище. Шахиду прощаются все земные грехи, за исключением долгов, и в раю он получает высокое положение вблизи трона Аллаха. Причём шахидом можно стать не только на поле брани. Погибшим на пути Аллаха в результате несчастного случая, болезни во время учёбы тоже гарантируется место в раю. Но искренне готовых стать шахидами было мало. Одной из популярных тем разговоров было обсуждение причин слабости мусульман, их, если хотите, отставания от индустриально развитых стран, причин поражений, которые терпят мусульмане в борьбе с «неверными». Преподаватели старались доказать, что современная военная техника, военная мощь не являются полной гарантией победы — во всём воля Аллаха. Суть аргументов всегда сводилась к тому, что тем, кто не живёт по законам шариата, нечего ждать победы, каждый мусульманин должен стремиться к участию в джихаде, за установление на земле господства шариата.

Д.А. Нечитайло

Багауддин делит джихад на два вида:

1. Оборонительный — когда враги посягают на личность, имущество, религию, землю и совесть мусульман. Джихад в Дагестане попадает в разряд оборонительных и является продолжением дела «борцов за веру» прежних веков: шейха Мансура, имамов Гази-Магомета, Гамзат-Бека, Мухаммада Согратлинского и Наджмуддина Гоцинского.

2. Наступательный ведётся для того, чтобы поддержать исламский призыв, который следует начать с разъяснения, и если на этом пути встретятся препятствия, их следует преодолеть при помощи силы.

«Джихад в исламе занимает высокое место, он является единственно эффективным средством возрождения религии и одержания победы над неверием и неверными»[27].

«Смысл Джихада — устранить власть неверных и установить власть Аллаха. Мы не хотим кровопролития, но когда перед нами не остаётся других средств. Мы вынуждены прибегнуть к нему».

На мусульман возлагается как индивидуальная обязанность по ведению джихада, так и коллективная. Первая выполняется членом общины по приказу руководителя; когда враг нападает на исламские земли; в случае объявления амиром всеобщей мобилизации в какой-либо местности или же когда мусульманин встречается с врагом. Таким образом, джихад в Дагестане можно рассматривать как индивидуальный долг мусульманина, потому что Дагестан на протяжении нескольких веков находится под властью «неверных».

«Наилучший путь, который я обнаружил, приняв ислам, — стать муджахедом, Аллах обещает муджахеду награду в Судный День за то, что он проливает кровь на джихаде. Если же он погибает, то ему уготован Рай. Муджахед выбирает Рай. И лучший способ попасть туда — джихад! Аллаху Акбар!» Багауддин Мухаммад также заявляет, что «мусульмане находятся в униженном состоянии перед кяфирами. Это состояние сохраняется, потому что мусульмане не ведут джихад! Достижение свободы полностью в руках сегодняшних мусульман, осталось только осознать этот факт и перейти от слов к делу»[28].

Бид'а (нововведения) он относит к разряду тягчайших из грехов, который, по его мнению, намного хуже прелюбодеяния и воровства.

Бид'а разделяются на три вида:

1. нововведения, близкие к неверию — обход вокруг могил, обращение к мёртвым с просьбой о заступничестве и помощи;

2. нововведения, которые сами по себе являются греховным делом (отказ от женитьбы вообще);

3. нововведения, граничащие с многобожием (паломничества к святым местам, сооружение надгробий и мавзолеев).

Багауддин Мухаммад осуждает даже мавлид (празднование дня рождения и мероприятия, связанные с днём рождения Пророка), потому что:

1. люди обращаются к Пророку о спасении от адских мук, что салафитами расценивается как «величайшее многобожие» (ширк аль-акбар);

2. на мероприятиях, посвящённых празднованию мавлида, люди зачастую позволяют себе чрезмерное восхваление Пророка, т.е. приписывают ему те качества, которыми он не обладает, таким образом приравнивая его к Творцу;

3. празднование мавлида в наши дни стало чуть ли не обычаем у мусульман, однако в раннем исламе мавлид не отмечали;

4. в праздновании по поводу мавлида участвуют совместно мужчины и женщины;

5. мавлид стал демонстрацией своего достатка: люди по разным поводам (заселение в новую квартиру, свадьба) приглашают домой мулл для совершения мавлида;

6. уподобление в этом христианам и иудеям.

Багауддин Мухаммад говорит о причинах появления бид'а. Основной причиной отхода людей от истинного ислама является невежество (незнание истинного ислама). Среди других причин: потакание своим страстям, а не выполнение предписаний шариата, таклид — слепое следование мнению средневековых авторитетов и подражание образу жизни неверных.

Д.А. Нечитайло

Примечания:

2

Беседа с имамом Владикавказской мечети в июле 2001 г. — Полевой дневник автора.

25

Макаров Д.В. Официальный и неофициальный ислам в Дагестане. М., 2000. С. 28.

26

Газета «Халифат». № 1, июнь, 1997 г.

27

Газета «Халифат». № 1, март 1999 г.

28

Международная независимая газета. № 6, май 1999 г. С. 5.