Эпилог

Этот детектив уникален. Попробуйте ещё вспомнить случай, где бы государство с таким остервенением пыталось возложить на свой народ ответственность за несовершённое им преступление.

Цель любого государства — организация защиты народа в случаях, когда отдельный человек себя защитить не может, организация коллективной защиты народа. Защищает народ себя сам, но организовывают его на это чиновники государства — от президента до милиционера. Это в идеале, которого, как известно, никогда не бывает.

В реальной жизни эти чиновники и крадут у народа, и делают всё, чтобы удержаться у государственной кормушки, и решают личные дела за государственный счёт. Но всё же они пытаются что-то сделать во исполнение и своих прямых обязанностей — как иначе объяснить своё присутствие в должности? Почему же в катынском деле чиновники СССР сделали всё наоборот?

СССР был уникален в своей обюрокраченности — в желании чиновников служить только начальству. Это не вчера возникло.

Ещё Салтыков-Щедрин, высмеивая госаппарат царской России, писал, что у нас любой чиновник путает понятия «Отечество» и «Ваше превосходительство», а когда начинаешь убеждать его, что между этими понятиями есть разница, то он отдаёт второму преимущество перед первым.

Происходит это оттого, что народ содержит чиновников не прямо, а через начальника. Начальник изымает у народа налоги, якобы на защиту народа, и платит их чиновнику. Теоретически все знают, что это деньги народа и что служить надо Отечеству, а практически деньги получают из рук «Вашего превосходительства» и служат чиновники именно ему. И именно во имя начальника такой чиновник готов пойти на любое преступление, в том числе и против народа, так как наградой за преступление будут даруемые от начальника должность, звания, деньги — преступление окупается.

Эта, достаточно мрачная система управления государством, способна защитить народ в двух случаях — если глава страны сам служит народу, жесток и беспощаден к тем чиновникам, кто от этой службы уклоняется. Тогда, служа начальнику, чиновник служит и народу. И если общественное мнение таково, что чиновнику трудно уклониться от службы государству, даже если начальник у него сволочь.

Вряд ли в мире была страна, где бы одновременно исчезли оба эти условия.

А в СССР мы получили во главу страны Горбачёва — субъекта, всю жизнь служившего только себе, и его помощника по идеологии Яковлева, который в считанные года практически во всей прессе привёл к власти людей, презирающих и ненавидящих службу государству в любой её форме — воинской ли, гражданской ли.

В такой стране, в бюрократической системе управления, вполне естественно, что анисимовы и третецкие служить будут только и исключительно Горбачёву, понятие Родина для них абсолютно пустой звук. Да и как может быть иначе, если, скажем, некий Черниченко публично объявляет, что «патриотизм — это признак подлеца», а ему не только не бьют морду, а ещё и ежедневно, показывают по телевизору? Зачем же третецким и анисимовым иметь «признак подлеца»? Зачем Горбачёву его иметь? Ему лучше иметь нобелевскую премию и долларовые гонорары за пустые книжки и лекции, числиться мировым героем, разрушившим «империю зла».

Этот детектив также характерен для показа интеллектуальной, умственной деградации того, кого мы называем государственной элитой. Пусть читатели себя спросят — насколько трудно им было понять то, что написано в этой книге? Но вы только посмотрите, как работала умом в этом деле государственная элита СССР.

В основе событий стоят две случайные тётки и кандидат военных наук, которых допустили в архивы и которые не поняли, что такое Особое совещание при НКВД.

На основе их бреда секретарь ЦК Фалин сообщает Горбачёву, что поляков «убило НКВД». Мог Фалин сам задуматься над тем, что пишет, мог лично запросить документы, справки? Мог, но не стал или уже был не способен.

Горбачёв, прежде чем объявлять миру, что поляков убило НКВД, мог задуматься? Мог, но был ли способен?

Третецкий и Анисимов, тогда полковники, прежде чем выдавливать из свидетелей признание, что пленные расстреляны по решению Особого совещания, могли узнать, что это такое? Могли, но не стали. Зачем? И так сойдёт!

Трубин, Генеральный прокурор СССР, прежде чем сообщить Горбачеву, что поляки расстреляны по решению Особого совещания, мог лично задуматься над тем, что пишет Президенту? Мог, но не задумался.

Почему?

Потому, что у этих людей за годы их работы на высоких постах атрофировалась способность думать над своим делом.

У России была традиция — её генеральные прокуроры лично выступали в судах, лично обвиняли преступников, лично воспринимали вопросы обвиняемых, судей и защиты и лично реагировали на них. Последним таким прокурором в СССР был сталинский прокурор Вышинский. После него уже и городские прокуроры в судах не выступают — зачем? Зачем выставлять на суд публики свою глупость или некомпетентность, если всю свою работу можно свести к подписыванию подготовленных анисимовыми бумаг не глядя?

Мы говорим, что Горбачёв признал вину СССР. Но разве это он признал? Эту вину признали две тётки и кандидат военных наук, а все остальные «высокие руководители», включая Президента СССР, подписали их бред не читая. Вот эта троица в данном деле и была главой страны. И так управлялся СССР во всех делах, только тётки менялись, а вместо кандидата военных наук был какой-нибудь завлаб или выживший из ума академик. В СССР к 90-м годам не осталось руководителей, способных думать самостоятельно.

А мы этим людям служим и говорим всем, что этим служим государству. Кого мы этим хотим обмануть — себя или других? Тупой мрази мы служим.

Вернёмся ещё немного к катынскому делу и тому, что это такое — служба государству. Мы установили, что пленных польских офицеров расстреляли немцы в 1941 году. Не немцам бы это сделать!

Весьма было бы нелишне, чтобы их в 1940 году расстреляли палачи НКВД по приказу Сталина из добрых старых наганов. И чтобы кинооператоры сняли всё это на пленку и сделали фильм.

Ведь немцы расстреляли их как поляков, а Сталин расстрелял бы их как офицеров. Снятый фильм каждый год надо было бы показывать в военных училищах СССР и Польши, приговаривая: «Смотрите и не забывайте. Вот закономерный конец тех, кого Родина обувала, одевала и кормила для своей защиты и кто вместо защиты Родины предпочёл плен, кто жизнью своей её не спас. Смотрите и запоминайте! Когда начнется война и вам надо будет отдать за Родину свою жизнь, то отдайте её не колеблясь — не имеет права жить офицер, если его Родина умирает! Зачеркните в памяти такое понятие — плен, оно не для вас, не для офицеров.»

Автор должен это написать потому, что вряд ли это напишет его старый отец. А отец после шестимесячных курсов неопытным лейтенантом принял бой 23 июня 1941 г. в Бессарабии. Была окружена его дивизия, но он пробился в Одессу. Там был тяжело ранен, но после госпиталя успел попасть и в битву под Москвой. В 1942 году, когда армия Андерса сбежала в Иран, он участвовал в битве под Сталинградом. В 1943 году, когда армия Крайова пальцем не пошевелила, чтобы помочь восставшим в Варшавском гетто, он в битве под Курском заложил, а потом взорвал под атакующими немцами дистанционно управляемое минное поле и был отмечен орденом. И тяжёлым ранением. Но в 1944 году он был в тех войсках, что, обессиленные, рвались к Варшаве, и был в Польше ранен в руку. Он рвал укрепления Кенигсберга и успел к штурму Берлина. Он одиннадцать раз лично ходил в атаку и везде успел именно потому, что, имея за 4 года войны массу возможностей, не сдавался в плен. И когда я мальчишкой как-то сдуру спросил отца внезапно — не был ли он в плену? — отец ответил резко и зло: «Нет!» Его обидело, что его сын мог такое о нём подумать. А ведь он не был профессиональным офицером, он был из запаса и в 1946 году майором снова ушел в запас. Вот такими примерно должны быть офицеры, чтобы не иметь от палача пулю в затылок. И такой должна быть государственная элита.

Элитой СССР в те годы были коммунисты, их было около 2% в обществе вообще и около 10% в армии.

В военно-воздушных силах СССР и Японии существовал неуставной способ боя — таран. Этот способ советские лётчики применяли в случаях, когда не было уже возможности использовать бортовое оружие, а враг всё ещё был не уничтожен. Способ опасен — лишь 40% опытных лётчиков после тарана могли продолжать полёт, да 20% успевало выпрыгнуть с парашютом, а 40% безусловно гибли сами и это было всем известно. Этого способа боя не было ни в одном уставе, ему не учини, таранить не требовали, а с 1944 года убеждали приказами не использовать таран. Но были офицеры, был враг, посягнувший на Родину, и этот враг безнаказанно делал своё дело, а советский лётчик никак не мог ему помешать. И он бросал свой самолёт на самолет противника. И в 1944, и в 1945, и даже в кратковременной войне с Японией.

В «письме Берии» вы видели точный список пленных польских офицеров по званиям, находившихся у нас в лагерях. А вот список по званиям наших лётчиков, совершивших во время войны таран:

Полковники, подполковники и батальонные комиссары — 12

Майоры, капитаны и старшие политруки — 97

Старшие лейтенанты, лейтенанты, младшие лейтенанты и политруки — 466

Старшины, старшие сержанты и сержанты — 61

Хочу обратить внимание польской стороны, что, когда офицерские звания находятся в таком списке, то это гораздо почётнее для этих офицеров и полезнее для страны, нежели когда они находятся в списках пленных. Мы помним, что в 1939 году, через 17 дней войны, польская элита уже удрала в Румынию, бросив народ и армию. Советские коммунисты, советская элита народ и армию не бросили. Мы уже писали, что коммунисты составляли 2% населения, а вот среди шедших на таран лётчиков их было 63% и 34% кандидатов в элиту — комсомольцев. Вот примерно такая у страны должна быть элита, чтобы иметь право так называться. Элита — это люди, способные мобилизовать всё своё мужество, чтобы в опасный для Родины час отдать за неё жизнь, е не придурковатые профессора, способные лишь на мобилизацию всей своей подлости, когда речь заходит о размещении собственного зада на министерском кресле.

Да, к горбачёвским временам и в СССР элита, особенно правящая, стала таким же дерьмом, как и в Польше 1939 года даже хуже. Но что это меняет? И сегодня народу нужна элита, а не дерьмо. И народам СССР, и народу Польши. К сожалению, на сегодня только это нас с поляками и роднит.

Польские офицеры в Катынском лесу получили в затылок немецкую пулю. Это не очень справедливо. И советская пуля — тоже не хорошо. Только польская пуля была бы наивысшей справедливостью.










Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх