ФОРМАЛЬНО НАЧАЛОМ нагорно-карабахского конфликта, сопровождающегося территориальными претензиями и агрессией Армении против Азербайджана, считается 20 февраля 1988 года. Именно в этот день на внеочередной сессии Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО), состоявшейся в Степанакерте (Ханкенди), административном центре НКАО Азербайджанской ССР, было принято решение «О выведении Нагорного Карабаха из состава Азербайджана и передаче данной территории Армении». В результате этого и зародился карабахский конфликт. В действительности известно, что территориальные претензии Армении к Азербайджану появились намного раньше.

Начиная с 1947 года, то есть со времен официального вытеснения азербайджанцев с территории Армянской ССР,[15] армяне неоднократно пытались предпринять авантюру, однако их попытки были тщетны. Приход к власти последнего руководителя Советского Союза Михаила Горбачева был последним и решающим шансом для армян. К сожалению, они смогли воспользоваться данной ситуацией, в результате чего возник нагорно-карабахский конфликт. Начиная с осени 1987 года давление на азербайджанцев, проживающих на территории Армянской ССР, усилилось, появились первые беженцы. Вслед за этим возник армянский сепаратизм, а события, происшедшие в феврале 1988 года, являются первичной хроникой карабахского конфликта.

Несмотря на это, может показаться странным, почему началом активной фазы карабахской авантюры армян считается конец 1987-го – начало 1988 года. Потому что если в этом вопросе армяне полагались на М. Горбачева и армянское лобби (так и было на самом деле), то этот процесс мог стартовать в более ранние сроки. М. Горбачев пришел к власти в начале 1985 года. Учитывая это, армяне могли приступить к осуществлению авантюры еще в 1986 году (в декабре этого года в столице Казахстана городе Алма-Ате произошли события на этнической почве[16] ) либо сразу после пленума ЦК КПСС, проведенного в феврале 1987 года (речь М. Горбачева в направлении «разрешения национальных интересов», прозвучавшая на этом пленуме, считается идеологической базой для возникновения этнического сепаратизма).

Однако все это теоретические версии. А практически зарождение конфликта произошло именно в конце 1987 года. В действительности существует один, причем очень важный, фактор, который препятствовал армянам до 1987 года, – великий сын азербайджанского народа Гейдар Алиев. В то время он был представлен в руководстве СССР. Армяне были вынуждены считаться с этим. Не случайно, что армянское лобби с нетерпением ожидало исключения Г. Алиева из руководства Советского Союза.

Это произошло 22 октября 1987 года. Член Политбюро ЦК КПСС, первый заместитель председателя Совета Министров СССР Г. Алиев был отправлен в отставку. М. Горбачев, фактически проигравший Г. Алиеву в интеллектуальной борьбе, предпринял давно ожидаемый армянами шаг. Уход Г. Алиева из Кремля облегчил путь армянам. Представители армянского лобби заняли стабильные места в кабинете М. Горбачева и рядом с Раисой Горбачевой.

А соглашение М. Горбачева в связи с Нагорным Карабахом не было долгосрочным. Уже 11 ноября 1987 года в своем интервью французской газете Нumanite академик Абель Аганбекян[17] заявил о начале авантюры, разрабатываемой армянами долгие годы: «Как экономист, я уверяю вас в том, что включение Нагорно-Карабахской автономной области в Армянскую ССР будет более правильным в связи с географической принадлежностью. В связи с этим у меня имеется специальное предложение. Надеюсь, что в условиях демократии эта проблема будет разрешена». А. Аганбекян не забыл отметить слова М. Горбачева, которые он высказал в своем выступлении на пленуме в феврале 1987 года: «В разрешении национальных вопросов должны быть устранены препятствия, вызывающие сожаление».

Интервью армянского академика во Франции сыграло роль решающего сигнала, который послужил причиной для организации сепаратистского движения в Нагорном Карабахе. В эти дни с целью усиления сепаратизма в НКАО члены сепаратистской организации «Крунк»[18] отправились в Москву – на прием к М. Горбачеву.

Они не встретились с генсекретарем, однако начальник отдела по национальным вопросам ЦК КПСС В. Михайлов пообещал оказать армянам поддержку. А помощник М. Горбачева Давид Шахназарян заявил, что генсек готов узаконить требования карабахских армян.

Одним словом, к январю 1988 года были предприняты все необходимые меры для развязывания нагорно-карабахского конфликта. После этого армяне приступили к делу. На основе поручений, поступающих из Москвы и Еревана, в Ханкенди начались митинги под названием «Миацум».[19]

Несомненно, эту кампанию можно было эффективно и своевременно прекратить. Но для этого в руководстве Азербайджана должна была быть сильная личность, способная ответить как Москве, так и армянским авантюристам. Однако в этот период эта личность не была у власти. И как жаль, что мы не смогли проявить адекватное отношение к происходящим событиям и предотвратить расширение карабахского конфликта на первом этапе. Вместо адекватной оценки ситуации и принятия серьезных мер Кямран Багиров,[20] правящий страной в тот период, занимался выходом в эфир группы «армянских тружеников», работающих на заводах и фабриках Баку, которые выступали против «группы экстремистов» Нагорного Карабаха. Официальные выступления были основаны на пропаганде исторически дружеских отношений армян с азербайджанцами.

Вдобавок к этому после решения, принятого 20 февраля 1988 года, от имени Совета народных депутатов НКАО К. Багиров провел пленум партийной организации при участии приехавших из Москвы членов Политбюро Разумовского[21] и Демичева,[22] на котором он заменил более лояльного Баку Бориса Геворкова на явного экстремиста, руководителя сепаратистской организации «Крунк», лидера митингов в Ханкенди Владимира Погосяна.[23] Фактически с согласия руководства республики и Москвы он официально доверил управление ситуацией в Карабахе главному экстремисту. Последующие события продемонстрировали неготовность руководства Азербайджана к армянской авантюре.

22 февраля 1988 года в Карабахе произошло первое противостояние, в результате которого мы потеряли первых двух шехидов.[24] Если 20 февраля 1988 года считается официальной датой первого противостояния на юридической основе Нагорного Карабаха (покушение на суверенное право Азербайджана со стороны Армении), то события, происшедшие близ Аскерана, непосредственно превратились в конфликт. И вновь с сожалением необходимо отметить то, что данные события были для нас первыми шагами назад (а точнее, для азербайджанского государства). Хотя направление развития событий могло быть другим.

25 февраля 1988 года в Аскеране были убиты еще два азербайджанца. Мы постепенно привыкали к потерям и бедам. По мере роста масштаба потерь возрастало наше безразличие и равнодушие к происходящим событиям. Через неделю после решения «Миацум», принятого в Степанакерте, 27 февраля произошли сумгаитские события.[25]

И как бы ни было обидно, мы должны признать, что армяне умело воспользовались этой авантюрой и провокацией и смогли придать карабахскому конфликту желаемый фон. Вот уже долгие годы ложь армян превосходит действительность событий 27 февраля 1988 года (Сумгаит), 26 февраля 1992 года (Ходжалы[26] ). Потому что мы не смогли рассказать миру о событиях, происшедших до сумгаитских событий, то есть о ноябре – декабре 1987 года.

В мае 1988 года К. Багирова заменил Абдуррахман Везиров[27] – «близкий друг» Горбачева. Эта замена была самой трагичной не только для карабахского вопроса, но и будущего Азербайджана. Армянское лобби, окружающее М. Горбачева, как говорится, «попало в десятку». Они добились назначения руководителем Азербайджана самой «достойной» личности для развития карабахской авантюры.

Не случайно, что В. Погосян покинул пленум ЦК КП Азербайджана в связи с «назначением А. Везирова первым секретарем», не дождавшись конца заседания. Он вернулся в Ханкенди и заявил, что больше он никогда не поедет в Баку и азербайджанские законы больше не будут действовать на территории НКАО. В результате этого административные отношения между Баку и Карабахом были прекращены.

А новый руководитель Азербайджана выполнял все поручения своего «друга» в Кремле. В этот период А. Везиров занимался разработкой политической кампании против Г. Алиева, а не восстановлением суверенитета Азербайджана, нарушенного в Нагорном Карабахе. С согласия А. Везирова 12 января 1989 года был издан указ «О применении специальной формы правления в Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР». Фактически Нагорный Карабах был выведен из-под юрисдикции Азербайджана и подчинен Москве. А эмиссар Москвы Аркадий Вольский[28] сделал все возможное для реализации полной экономической независимости НКАО и создания экономических отношений с Арменией.

После А. Везирова «миссию», предусматривающую проведение кампании против Г. Алиева, «успешно» продолжил Аяз Муталибов. Депутат Г. Алиев, выступивший на сессии Верховного Совета 5 февраля 1991 года, на произнесенную с места фразу «Кто же дарит наши земли армянам?» ответил однозначно: «Предлагаю выяснить это... В то же время могу дать справку о том, что с 14 июля 1969 года до декабря 1982 года, то есть в период моего правления страной, армяне не получили ни одного акра азербайджанской земли. Я рад, что тогда мы могли достойно препятствовать армянам».

Действительно, в годы правления республикой Г. Алиева мы защищали Карабах. До отъезда в декабре 1982 года Г. Алиева в Москву во времена СССР Карабах как живое воплощение Азербайджана возвышал мавзолей Вагифа.[29] Спустя 5 лет, в конце 1987 года, Г. Алиев ушел из политики, а возвышенный мавзолей в Шуше чувствовал себя одиноким в окружении армян...

Вугар Орхан

«Зеркало» 7 января 2006 г

ЭЛЬДАР МАМЕДЪЯРОВ: «НОВАЯ СИТУАЦИЯ В РЕГИОНЕ ОКАЖЕТ ПОЛОЖИТЕЛЬНОЕ ВЛИЯНИЕ НА РЕШЕНИЕ КАРАБАХСКОГО КОНФЛИКТА»[30]

– Как вы оцениваете внешнеполитические успехи Азербайджана в 2005 году и каковы планы на 2006 год?

– В 2005 году внешнеполитическое ведомство Азербайджанской Республики осуществляло широкомасштабную деятельность в целях повышения международного авторитета страны, включая защиту прав и интересов граждан Азербайджана. Урегулирование армяно-азербайджанского, нагорно-карабахского конфликта дипломатическими методами на основе территориальной целостности и суверенитета Азербайджана в рамках международных правовых норм и принципов оставалось приоритетным вопросом для нашей страны. Неизменной осталась наша позиция по определению правового статуса Нагорного Карабаха после восстановления социально-экономических и коммуникационных связей в регионе в рамках освобождения всех оккупированных азербайджанских территорий, мирного и безопасного возвращения беженцев и вынужденных переселенцев на свои родные земли, мирного сосуществования армянской и азербайджанской общин Нагорного Карабаха, процессов общего экономического развития Азербайджана и региональной интеграции. Две встречи, проведенные на уровне президентов Армении и Азербайджана, а также постоянные встречи министров иностранных дел двух стран дают возможность продолжить переговоры в 2006 году. Инициатива азербайджанской стороны по поводу рассмотрения в Генеральной Ассамблее ООН ситуации на оккупированных территориях Азербайджана получила открытую поддержку и привлекла широкое международное внимание к конфликту. Миссия ОБСЕ, направленная на оккупированные территории, выявила, что Армения проводит там политику незаконного заселения. Миссия подготовила полный и богатый фактами документ. Она еще раз доказала, что на захваченные территории Азербайджана переселяются те, кто в прошлом никогда там не жил. Информация, данная в отчете, практически совпала со сведениями, предоставленными азербайджанской стороной. В отчете миссии также нашла отражение подробная информация об инфраструктурных изменениях на захваченных территориях. 2005 год был важным в определении позиции Совета Европы по вопросу нагорно-карабахского конфликта. В результате рассмотрения на январской сессии Парламентской ассамблеи деятельности докладчика по конфликту была принята соответствующая резолюция, которая объединяет принципиальные выводы европейских парламентариев по данному вопросу. Так, в этом документе нашли свое отражение однозначные заявления об оккупации азербайджанских территорий и проведении на этих территориях этнических чисток, а также требование о выполнении соответствующих резолюций СБ ООН по данному вопросу, и особенно – о выводе оккупационных войск, о нарушении обязательств, взятых Арменией перед Советом Европы. В целом наши усилия, направленные на мирное решение конфликта, продолжаются. В 2006 году планируется продолжение обсуждений на уровне президентов Азербайджана и Армении. Я надеюсь, что эти обсуждения дадут свои положительные результаты и мирный процесс перейдет с этапа обсуждений на этап принятия конкретных решений. Ряд крупномасштабных транспортных и энергетических проектов, которые будут реализованы в 2006 году, сделают нашу страну еще более мощной с экономической точки зрения. Таким образом, новая экономико-политическая ситуация, которая сформируется в нашем регионе, окажет положительное влияние на решение конфликта...

– Каково ваше мнение о возможности достижения прогресса в урегулировании армяно-азербайджанского конфликта в 2006 году? Как вы оцениваете деятельность посредников в этом процессе?

– Считаю, что в ответе на предыдущий вопрос я уже поделился с вами своими мыслями по поводу возможности достижения в 2006 году прогресса в урегулировании армяно-азербайджанского, нагорно-карабахского конфликта.

Что касается роли посредников, то надеюсь, что в результате процесса, продолжающегося в рамках Минской группы, и усилий сопредседателей и других стран-членов мы можем добиться успехов в нашей деятельности в решении конфликта...

– Какова позиция Баку по вопросу возможного размещения миротворческих сил в регионе и какой мандат приемлем для Азербайджана?

– Размещение в регионе миротворческих сил является одним из компонентов обсуждений, проводимых в рамках мирного процесса. Однако наша страна не рассматривает этот вопрос в отдельности от реализации ряда других компонентов, обсуждаемых в рамках освобождения наших оккупированных территорий, возвращения беженцев и вынужденных переселенцев на свои родные земли и мирного процесса. Это комплексный вопрос. Вопросу, который вас интересует, было уделено большое внимание также на Будапештском саммите ОБСЕ в 1994 году.

– Армянская сторона не раз заявляла о негативной позиции Европейского союза по вопросу строительства железной дороги Карс – Ахалкалаки[31] . Какова истинная позиция международных структур по данному проекту и каковы сроки его реализации?

– Уже более 15 лет продолжается оккупационная политика Армении против нашей страны. Тем самым Армения сама изолировала себя от участия в ряде крупномасштабных энергетических и транспортных проектов, которые реализуются в регионе. Теперь Армения осознает, что идет по пути экономического спада, и вместо того, чтобы активизировать усилия, направленные на решение конфликта, она создает искусственные препятствия на пути осуществления подобных проектов, выгодных с региональной точки зрения, и пытается выйти из экономической изоляции, виновником которой является сама. Что касается позиции международных структур, то экономическая эффективность проекта Карс – Ахалкалаки – Баку и положительная политическая поддержка нашли свое подтверждение с их стороны. Технико-экономическое обоснование проекта взяла на себя турецкая сторона. В феврале этого года состоится встреча в рамках проекта реализации железнодорожного маршрута Баку – Тбилиси – Ахалкалаки – Карс, в которой примут участие руководители управлений железных дорог Азербайджана, Грузии и Турции.

НЫНЕШНЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ в сфере решения нагорно-карабахской проблемы не отвечает интересам Азербайджана, и потому Организация освобождения Карабаха (ООК) выступает за действенные шаги к изменению обстановки. Как заявил председатель ООК Акиф Нагы, этот вопрос обсуждался вчера на заседании правления организации и принято решение сделать конкретные шаги.

По словам А. Нагы, в последнее время на различных уровнях раздаются заявления об опасных планах, связанных с судьбой Карабаха, и предпринимаются попытки добиться уступки Нагорного Карабаха Армении. По его мнению, просачивающаяся в печать с определенными целями информация свидетельствует о реальности угрозы: «Предложения, выдвигаемые в последние дни сопредседателями Минской группы ОБСЕ, Россией, Международной кризисной группой и др., направлены на потерю Нагорного Карабаха и Лачина. Международные организации оказывают давление на руководство Азербайджана, передают неверную информацию азербайджанской общественности и тем самым добиваются реализации проармянского плана. Вероятность сопротивления руководства Азербайджана этому процессу невелика».

А. Нагы отметил, что в последние дни актуализировалась тема размещения в регионе миротворческих сил, причем особую активность в этом плане проявляет Россия. По словам председателя ООК, имеются данные о достижении договоренности по разрешению проблемы в рамках интересов России: «Официальная Москва излагает свою позицию по Нагорному Карабаху главным образом устами сопредседателей Минской группы ОБСЕ. Бывший сопредседатель МГ Владимир Казимиров[32] в разное время говорил о том, что Нагорный Карабах будто бы является спорной территорией. Похожие заявления делал и нынешний сопредседатель МГ от России Юрий Мерзляков. Все это не случайно. До сих пор Нагорный Карабах не признавался спорной территорией, а всегда трактовался как составная часть Азербайджана. Такое положение указывает на постепенное ослабление позиций Азербайджана. Считаю, что ситуация достигла черты и для ее изменения должны быть приняты активные меры».

По словам А. Нагы, власти должны немедленно проинформировать широкую общественность о содержании и сути проводимых переговоров, о выдвигаемых предложениях, в противном случае обстановка может еще более ухудшиться: «Мы отвергаем подписание мирного договора на основе взаимных уступок. Подписание какого бы то ни было договора с захватчиком недопустимо». Председатель ООК подчеркнул, что вооруженные силы Армении должны быть безусловно выведены со всех оккупированных территорий и что эта страна должна ответить перед международным судом за агрессивные действия, и лишь после этого могут быть продолжены мирные переговоры. В противном же случае Азербайджан должен прибегнуть к военному пути решения проблемы, чтобы восстановить свою территориальную целостность: «Любой другой шаг будет расценен как предательство азербайджанского народа. Власти должны либо освободить оккупированные земли с применением всех средств, либо уйти в отставку».

А. Нагы отметил, что в соответствии с решением правления ООК будут проведены встречи с лидерами ведущих политических партий по данной проблеме, и в случае решения о проведении массовых акций партии должны поддержать эти действия: «Азербайджанский народ не может остаться равнодушным к судьбе Карабаха. У нас имеется план, предусматривающий проведение акций протеста, а также представительной конференции в одном из городов Европы».

Гюндуз

ОДНИМ ИЗ НАИБОЛЕЕ ОБСУЖДАЕМЫХ вопросов после парламентских выборов как в печати, так и в политических кругах является карабахский конфликт. Общество неоднозначно оценивает заявления должностных лиц ОБСЕ и сопредседателей Минской группы ОБСЕ в связи с возможностью решения проблемы в этом году. Некоторые считают, что урегулирование конфликта в ближайший год невозможно. Однако есть и те, кто считает иначе. По их мнению, Запад, а в частности США, пытается решить карабахский вопрос в кратчайший срок в связи с наличием экономических интересов в регионе. Для этого он готов прибегнуть к давлению на конфликтующие стороны. Они также считают, что справедливое разрешение проблемы для Запада и международных организаций не имеет существенного значения. США и международные организации пытаются раз и навсегда разрешить карабахскую проблему независимо от интересов сторон. По мнению некоторых политологов, такое отношение к проблеме недопустимо, так как Запад и международные организации больше всего заинтересованы в том, чтобы азербайджанская сторона пошла на уступки. Основываясь на этом, оппозиционные лидеры обратились к сопредседателям Минской группы ОБСЕ с целью проведения встречи. Они заявили, что правительство на необходимом уровне должно информировать общество о ходе переговорного процесса.

Существуют и те, кто считает необходимым обсуждение карабахской проблемы в парламенте на данном этапе. По их мнению, этот вопрос в серьезной форме должен быть обсужден в Милли меджлисе, в результате чего необходимо принять итоговый документ.

Депутат из оппозиции Али Масимов[33] считает необходимым обсуждение в парламенте карабахского вопроса. Но с условием, что никто не должен пользоваться этим в собственных интересах: «Карабахский конфликт является общенациональной проблемой. В этом вопросе не должно быть понятий власти или оппозиции. Обе стороны должны относиться к проблеме с единых позиций. Я считаю недопустимым спекуляцию какой-либо стороны в этом вопросе. По-моему, использование карабахского вопроса в собственных интересах или же в интересах партии является ошибкой. За это нас не простит ни народ, ни Всевышний».

А. Масимов заявил, что на решение проблемы необходимо смотреть как на составную часть концепции национальной безопасности Азербайджана, так как только в этом случае можно полностью осознать всю сущность и значение данной проблемы. По словам депутата, правительство, Милли меджлис, а также политические партии должны предпринять все необходимые меры для освобождения от оккупации азербайджанских территорий. Этот вопрос нельзя полностью возлагать на плечи правительства: «Ни один человек или партия не должны возносить собственные интересы выше национальных интересов. Но, к сожалению, одной из причин потери Карабаха является то, что мы возносили собственные интересы выше национальных. Вновь допустить это – значит совершить преступление. Лично я всегда пытался предотвратить это».

А. Масимов заявил, что в нынешней ситуации нельзя однозначно утверждать, что судьба Карабаха находится в опасности, так как в последнее время глава государства неоднократно говорил о том, что обеспечение территориальной целостности Азербайджана не является темой для обсуждения: «Должностные лица выступали с заявлениями по поводу проведения мирных переговоров. Они утверждают, что моменты, противоречащие интересам Азербайджана, в ходе переговорного процесса не возникали. Если кто-либо обладает иными сведениями и документами, пусть представит их, и мы проявим свое отношение. Если такого документа нет, значит, слухи по поводу разрешения карабахской проблемы в условиях, противоречащих интересам страны, не соответствуют действительности».

ЧЕМ СТАЛИ 12 ЛЕТ ПЕРЕГОВОРОВ по карабахскому урегулированию: годами упущенных возможностей или базисным периодом для дальнейшего прорыва; годами накопления сил для новых боевых действий или судьбоносной паузой, исключающей новую войну; взаимным надувательством сторон или долгим диалогом?

Эти вопросы, безусловно, не носят праздный характер. Реалии таковы, что в течение 12 лет Баку и Ереван не смогли или не пожелали прийти к окончательному урегулированию конфликта. Карабах стал обузой для развития экономической, общественной и внешнеполитической сфер двух государств. Кто только не спекулировал Карабахом за это время – и политики, и дипломаты, и державы, и корпорации, и даже рядовые граждане. Пользы эти 12 лет переговоров не принесли никакой (за исключением, пожалуй, часто нарушаемого режима прекращения огня), зато ущерба – успевай считать.

Ныне дипломаты Азербайджана и Армении, а также международные посредники в унисон заявляют о «золотой возможности», стимулируют надежды двух обществ на заключение мира до конца 2006 года, строят планы на 15 лет вперед. Верить хочется, но не получается. 12 лет давят на сознание и не позволяют этим надеждам трансформироваться в веру. Почему-то все кажется той самой лапшой, от которой уже давно не получают удовольствия наши опытные уши.

Уж слишком разные подходы у сторон конфликта, уж слишком разные интересы у стран-сопредседателей, уж слишком свежи в памяти отставка президента[34] и расстрел в парламенте Армении,[35] уж слишком незавуалированными остались отставки азербайджанских дипломатов, уж слишком много средств тратится на армии двух стран, уж слишком много времени прошло для того, чтобы вновь полноценно интегрироваться двум народам. 12-летний пессимизм вселяет уверенность, что под желаемым мирным соглашением не будет даты 2006 год.

Отметим, что согласно заявлениям сторон нынешний план урегулирования предполагает в своей основе освобождение территорий вокруг Нагорного Карабаха и возвращение туда беженцев в обмен на согласие Баку провести через 10–15 лет в Нагорном Карабахе референдум, на котором будет решен вопрос статуса региона. В деталях: открытие коммуникаций, восстановление инфраструктуры, размещение миротворцев и т. д.

Оптимисты в Баку утверждают, что перспектива 15 лет благоприятна для Азербайджана, так как азербайджанская община так и так будет за территориальную целостность страны, а армянская община позарится на миллиарды нефтедолларов. Пессимисты же уверены, что сколько бы материальных благ будущее ни сулило армянам и сколько бы миллиардов Баку ни вложил в Нагорный Карабах, в конце все равно армянская община пожелает отделиться от Азербайджана.

Попытаемся быть реалистами. Вопросы на засыпку: сколько времени и средств необходимо для освобождения указанных территорий от мин; пожелают ли все азербайджанские беженцы из Карабаха вернуться в родные места; сколько средств необходимо для восстановления освобожденных территорий?

Ответы не с потолка: при самом оптимистичном варианте для освобождения от мин – лет 10; добровольно вернутся не все беженцы, так как многие уже наладили жизнь в нынешних местах проживания; раньше говорили о 12 миллиардах долларов для восстановления, ныне еще больше, а это означает, что львиную долю нефтедолларов страна не потратит на себя, а поставит на карту в рискованной игре длительностью в 15 лет.

Таких вопросов можно набрать немало. Но и этих достаточно для осознания того, что в течение 15 лет невозможно наладить достаточную для голосования «за» жизнь в Нагорном Карабахе и полноценно расселить беженцев на освобожденных территориях. Так что мирного соглашения в этом году не будет. А оптимистичные заявления – это очередная игра в «не опять, а снова».

Скорее всего стороны будут придерживаться тактики «нам бы день простоять и ночь продержаться». То есть конфликтующие стороны как бы будут играть в поддавки. Когда одна сторона будет для вида настаивать на подписании мирного соглашения, другая любыми правдами и неправдами попытается тянуть время. Одним словом, стороны будут пудрить мозги международным посредникам. Оставим в стороне все международно-правовые аспекты, плюсы и минусы подписания мирного соглашения с точки зрения национально-государственных интересов как Армении, так и Азербайджана. Оставим в стороне и то, что подписание мирного соглашения чревато обострением внутриполитической ситуации в обеих странах. Проблема еще и в том, что никому не хочется взять «историческую ответственность» за подписание «пораженческого» мирного соглашения. Ни там, ни тут нет ни генерала де Голля, ни Ариэля Шарона...

А «простоять и продержаться» необходимо всего ничего – только 2006 год, который, по мнению международных посредников, является «окном» для достижения прогресса в переговорном процессе. Если наши предположения верны, то события скорее всего будут развиваться по следующему сценарию.

В течение всего 2006 года официальный Ереван будет играть роль миротворца, готового в любой момент поставить подпись под мирным соглашением.

А Баку, в свою очередь, станет под любыми предлогами (надо честно признать, что их и без того будет предостаточно) тянуть время. Так «продержимся» до начала 2007 года. В начале 2007 года стороны поменяются ролями. Позиция официального Баку станет намного более «конструктивной», и уже Армения начнет искать «серьезные причины» для затягивания переговорного процесса. Благо в конце 2007 года в Армении состоятся парламентские, а в начале 2008 года – президентские выборы. А там и до наших президентских выборов, как говорится, рукой подать...

И только в начале 2009 года международные посредники «снова» заговорят о «золотой возможности» возобновления «пражского процесса». Тогда также надо будет «простоять» всего один год. Дело в том, что в 2010 году в Азербайджане состоятся очередные парламентские выборы.

Однако официальному Еревану вряд ли стоит особо сильно давить на Азербайджан своим «конструктивизмом» в 2006 году. Неплохо было бы вести себя как «настоящие партнеры». Ведь за 2006-м придет 2007 год, когда стороны поменяются ролями. Одним словом, обеим сторонам необходимо постоянно помнить, что долг платежом красен. И так в течение всех предстоящих 15 лет...

Кенан Гулу заде, Рауф Миркадыров

НЕОСПОРИМЫМ ЯВЛЯЕТСЯ ТОТ ФАКТ, что в основе сегодняшней трагедии азербайджанского народа находится день вчерашний. Все наши беды – есть результат враждебной деятельности армянских дашнаков,[36] больше века тому назад ставших в руках Российской империи штыками, направленными против нас. Именно эти силы нанесли нам 27–29 февраля 1988 года неожиданный удар. Под руководством высших органов власти бывшего СССР были совершены сумгайытские события, затем приписанные азербайджанскому народу.

Для организации беспорядков в городе исполнители зверской акции сумели искусственно создать благоприятную ситуацию.

Молодежи, особенно учащимся профессионально-технических училищ, были розданы спиртные напитки, импортные сигареты, начиненные наркотическими веществами, различные психотропные средства. Среди азербайджанского населения были размещены группы провокаторов из числа лиц, чисто владевших азербайджанским языком, в основном армяне. Они пытались убедить население в том, что якобы в Армении и Нагорном Карабахе армяне в массовом порядке убивают азербайджанцев, насилуют малолетних девочек и т. п. Якобы на железнодорожный вокзал Баку вагонами доставляются трупы. В Сумгайыте же, уверяли они, автобусы с убитыми и ранеными стоят на окраине города. На митинге на площади Ленина одна женщина демонстрировала свою грудь, якобы вырезанную армянами.

Полномочия правоохранительных органов в те дни были заморожены. Никто не затыкал рот экстремистски настроенным людям. Требования о необходимости ввода в город армии были проигнорированы зампредом КГБ СССР Бобковым, прибывшим в Сумгайыт 27 февраля. Вошедшие в ночь с 28 на 29-е в город войска под командованием генерала Краева окружили здание городского комитета партии и заняли выжидательную позицию. В это время определенные силы в городе избивали, убивали, насиловали лиц армянской национальности. В результате были убиты 26 армян.

Внезапное вмешательство в события армии в полдень 29 февраля привело к смерти 6 азербайджанцев, попавших под гусеницы танков, около 400 человек получили ранения, 200 квартир были разграблены, 50 объектов социально-культурного назначения разрушены, повреждены до 40 и сожжены полностью несколько автомобилей.

1 марта в городе был объявлен комендантский час и следственная бригада Генеральной прокуратуры СССР начала работу по расследованию событий. Группу возглавляли заместитель начальника Главного следственного управления Ненашев и следователь по особо важным делам Галкин. Кроме того, в Сумгайыте работали следственные бригады КГБ, Военной прокуратуры СССР. Около трех тысяч жителей города, виновных или нет, были арестованы и брошены в тюрьмы. Некоторые из них были привлечены к административной ответственности, часть откупилась взятками, а в отношении 94 граждан были возбуждены уголовные дела.

Вышеназванные следственные бригады не утруждали себя изучением причин событий и ситуации, вызвавшей преступления, выявлением их организаторов, а стремились скрыть истинный смысл свершившегося, не брезгуя при этом различными методами давления. На основе показаний вымышленных свидетелей они состряпали обвинительные заключения и передали их на рассмотрение судов разных городов СССР. Особая «заслуга» в этом принадлежит сотрудникам отечественных правоохранительных органов, содействовавшим необъективному расследованию сумгайытских событий.

Послушными оказались и суды, пренебрегшие верховенством закона и вынесшие несправедливые решения. С 18 октября по 18 ноября 1988 года Верховный суд тогдашнего СССР рассмотрел уголовные дела в отношении А. Ахмедова, Ю. Джафарова, И. Исмайлова, однако, невзирая на недоказанность обвинений, вернул последние два материала на повторное расследование, а А. Ахмедова приговорил к высшей мере наказания – расстрелу, каковой и был приведен в исполнение спустя 17 месяцев.

Кроме того, при загадочных обстоятельствах в Баиловской тюрьме скончался инвалид II группы Эльчин Гянджалиев, семья которого в дни событий в течение трех суток укрывала у себя дома армянскую семью. Приговоренный к 15 годам лишения свободы спортсмен Талех Исмайлов для отбытия наказания был переправлен в Тбилиси. Через год родителям был передан труп Т. Исмайлова. Остальные осужденные были лишены свободы на срок от 2 до 15 лет. А почувствовавший на себе «силу» Красной армии малолетний Азер Бабаев вот уже 18 лет не может передвигаться.

На следующий день после событий мировые телекомпании продемонстрировали сюжеты сумгайытских беспорядков, потрясшие международную общественность. В журнале «Дружба народов» Магсуд Ибрагимбеков писал: «За день до сумгайытских событий в город прибыла съемочная группа. Несколько позже этот фильм показали в Швейцарии. Фильм сопровождают душераздирающие крики. К примеру, один из героев фильма описывает сцену убийства своего друга Миши и его жены». Этот армянин рассказывал, что якобы после того, как сумгайытцы отрезали голову супруги друга, 30 азербайджанцев набросились на их дочь, изнасиловали ее, затем расчленили на куски и приготовили шашлык (некоторые съемки были произведены сотрудниками 7-го управления КГБ и переданы армянам).

2 марта на Братском кладбище Ханкенди был установлен памятник жертвам Сумгайыта, а спустя две недели в местечке «Ласточкина возвышенность» в Ереване был поставлен хачкар. На основе рассказов свидетелей о «жертвах Сумгайыта» армянский «историк» Баграт Улубабян написал четыре книги. Это только то, что известно мне. С 2001 года армянская диаспора поднимает в различных штатах США вопрос «Геноцид Сумгайыта». В будущем нас ожидает проблема, с которой сегодня столкнулась братская Турция.

Армяне сумели извлечь немалую выгоду от событий в Сумгайыте. Использовав сей повод, Армения депортировала до декабря 1988 года 200 тысяч азербайджанцев, компактно проживавших на 8 тысячах кв. км. В ходе насильственного изгнания 216 азербайджанцев были зверски убиты, двоим из них заживо были отрезаны головы. 28 ноября в Гугаркском районе Армении 70 азербайджанцев в отместку за Сумгайыт загнали в трубу, концы которой заварили.

Через четыре года, в годовщину сумгайытских событий, случилась еще одна трагедия, на этот раз в Ходжалы. 613 азербайджанцев были зверски убиты, 8 семей полностью истреблены, в 27 семьях выжил лишь один человек, о судьбе сотен ничего неизвестно. Оккупированы нагорная часть Карабаха и семь прилегающих к нему районов. А в канун трагедии 20 января 1990 года сумгайытский сценарий был разыгран в Баку. Наши враги преследовали цель наказать азербайджанский народ, вставший на путь борьбы за независимость, преподать урок другим республикам, мечтавшим о свободе.

Скоро сумгайытским событиям исполняется 18 лет. К сожалению, по сегодняшний день власти Азербайджана не расследовали истинную причину этих событий, не дали политическую и правовую оценку. Руководившие в то время республикой политики избрали путь предательства. 16 марта 1988 года появилось постановление ЦК КП Азербайджана, которое послужило интересам Москвы и армян. На мой взгляд, голосовавшие за этот документ политики должны понести политическую, моральную ответственность.

Думаем, что хотя и с опозданием, но на государственном уровне следует дать общественно-политическую оценку событиям в Сумгайыте в феврале 1988 года и в Баку в январе 1990 года на одном из заседаний Милли меджлиса.

Р. Сулейманоглу

ВРОДЕ БЫ КОНФЛИКТ ОДИН. Вроде бы всего две враждующие стороны и страны, а сколько географических точек связано с карабахским конфликтом! Кроме Баку и, естественно, Еревана, мы слышали о Москве, которая якобы обладает «ключом» от конфликта, о Вашингтоне, который якобы пытается помочь урегулировать этот конфликт, о Париже, который был втиснут в переговорный процесс по системе градации стран, но так оттуда и не вытеснился.

Кроме того, есть Минск, где, если верить «старой сказке», когда-нибудь должна состояться конференция, на которой должна быть поставлена окончательная точка в переговорном процессе[37] (в последнее, а тем более в первое, особо никто не верит).

Был Бишкек, где были достигнуты невыполненные договоренности. Есть Нью-Йорк, в котором ООН выдала три резолюции по карабахскому конфликту,[38] на которые, равно как и на саму эту организацию, все давно и очень сильно начихали. Есть Лиссабон,[39] где в условиях разразившегося скандала принимались «рамки» урегулирования. Есть Будапешт,[40] где страны, вроде бы сердобольствующие азербайджанскому и армянскому народам, еще раз пытались достигнуть определенных соглашений. Есть Стамбул,[41] где была произведена такая же неудачная попытка привести стороны к общему знаменателю. Опять Париж, откуда переговорщики скопом отправились отдыхать и переговариваться в Ки-Вест,[42] где решили «махнуться не глядя» частью собственных территорий. Потом появилась Прага[43] с ее одному Аллаху и сопредседателям известными принципами и процессом. Теперь вновь вернулись во Францию. Вернее, в парижское предместье под названием Рамбуйе.

Не слишком ли много географии для одного конфликта и двух маленьких стран? Я даже не пытался вспоминать о таких «мелочах», как Вена, Лондон, Амстердам, Брюссель, Страсбург, а тем более Сочи, имевших эпизодическое и ничего не значащее место в долгом и нудном процессе, который принято именовать «мирным переговорным». 10 февраля состоится давно ожидавшаяся встреча президентов Армении и Азербайджана. Судя по прыти стран-сопредседателей, которые, кровь из носу, хотят решить вопрос урегулирования карабахского конфликта в течение нынешнего года, отчасти можно предположить, что в Рамбуйе Ильхаму Алиеву и Роберту Кочаряну «подсунут» определенный документ, который они должны якобы подписать.

В этой связи интересны несколько факторов.

Во-первых, это то, что опять начался процесс, когда в прессу намеренно выбрасывается определенная утечка информации, как это было каждый раз, когда на повестке появлялся какой-то пусть и «кривой-косой», но проект с конкретными пунктами. Делается это в основном для «зондажа» общественного мнения: не приведет ли это к свержению режимов, которые пойдут на те или иные договоренности.

Во-вторых, любопытно наблюдать, как по региону конфликта разъезжают представители ОБСЕ с целью выяснения будущей дислокации «бойцов-миротворцев», которые должны будут встать между противоборствующими сторонами после достижения определенных договоренностей.

В-третьих, что хуже всего, подозрительно затихла оппозиция как в Армении, так и в Азербайджане, которая обычно довольно резко реагирует даже на более мелкие признаки определенных изменений ситуации. Учитывая подконтрольность оппозиции в обоих враждующих государствах зарубежным силовым центрам, которые могут в определенное время заставить «заткнуться» особо прытких, приходишь к мысли, что это имеет глубинные причины, а не просто является выжидательной позицией оппонентов власти, наблюдающих за дальнейшим развитием событий. Тем более что и ждать-то не особо долго осталось. Меньше недели.

КАК Я УЖЕ УПОМИНАЛ, в общество (как азербайджанское, так и армянское) уже в очередной раз запущен пробный шар. В основном дискуссию вокруг того, будут ли подписаны какие-то (или какое-то) соглашения, ведут журналисты и политологи, а не активная «политическая прослойка». Для тех, кто запустил данный пробный шар, это уже определенный показатель. Ведь, вспомните, в свое время близость соглашений вызвала, с одной стороны, волну скандальных «самоотставок» высокопоставленных азербайджанских чиновников, а с другой – расстрел армянского парламента. Тем не менее мы знаем то, что слышали. А слышали мы то, что вроде бы ожидается подписание мирного соглашения, в соответствии с которым Армения вернет Азербайджану шесть из восьми оккупированных районов вокруг аннексированного ею же Нагорного Карабаха, а взамен получит (правда, непонятно, каким образом и в каком виде) полное открытие всех коммуникаций. Затем последует ввод миротворческих сил на линии соприкосновения, и вроде бы в течение 10 лет армяне и азербайджанцы должны провести референдумы по поводу того, хотят они жить вместе или нет. Интересно, это и есть те самые «пражские принципы», о которых нам талдычили все это время?.. В принципе, если бы разговор шел просто о том, что Армения освободит шесть районов (с паршивой овцы хоть шерсти клок) с тем, чтобы в дальнейшем вести переговоры по поводу судьбы двух оставшихся оккупированных ею районов вокруг Нагорного Карабаха, а также статуса последнего, – то это можно было бы назвать большим прорывом в довольно сильно подмочившем свою репутацию мирном переговорном процессе.

Однако, к сожалению, существует несколько очень больших «но».

Первое «но» – этой подписанной бумаге могут придать статус окончательного мирного соглашения. И в дальнейшем по-любому придется отталкиваться именно от этих договоренностей, гарантами выполнения которых станут сильные мира сего. А с последними шутки плохи.

Второе «но». Вслед за этим между сторонами собираются ввести миротворческие силы и определить буферную зону. Причем пролегать эта зона, равно как и территория, на которой окажутся миротворцы, будет на азербайджанских землях (чем не продолжение оккупации: какая разница, кто контролирует твои земли, если это не ты сам?).

Третье «но». Ясно, что у столь половинчатого «урегулирования» есть определенные причины. Ведь там, где лежит яйцо, поблизости должна находиться курица, которая несет эти яйца. И очень плохо, если этой курицей является нефтепровод Баку – Джейхан, который заинтересованные стороны стремятся таким образом в короткое время максимально обезопасить и отдалить от линии фронта.

Эти самые «но» можно приводить еще очень долго. Однако все три приведенные мной «оговорки» говорят лишь об одном: в случае подобного развития событий у Азербайджана полностью отнимается поле для дальнейшего маневра. Далее. Следует попытаться проанализировать причины, которые могут побудить азербайджанское руководство пойти на соглашение, условия которого с легкой руки переговорщиков стали достоянием гласности.

В ближайшей перспективе это можно охарактеризовать как попытку обезопасить себя от всяких вероятностей политических коллизий. По типу тех, что произошли... нет-нет, не в Украине и Грузии (до этого нам далеко), а в Таджикистане. Речь идет об УПРАВЛЯЕМОМ ХАОСЕ. Но суть одна: как говаривал известный персонаж известного американского фильма «Молчание ягнят» доктор Лектер – «кви про кво», то есть в интерпретированном переводе – «я тебе – ты мне». Карабах в обмен на гарантии. Гарантии сохранения власти и контроля над ситуацией и в 2008 году, в том числе и над огромными финансовыми потоками, большая часть которых будет обеспечиваться за счет будущего функционирования нефте– и газопровода.

Но и здесь есть большое и серьезное «но». Повторюсь: Азербайджан – это не Грузия и не Украина, в которой была структурная оппозиция. К огромному сожалению для азербайджанских властей, они, в попытке «обезопасить» себя от революционных поползновений фактически уничтожив оппозицию, не учли одного: их вполне может постигнуть участь других режимов, которые были свергнуты даже в отсутствие структурной оппозиции. Вернее – именно из-за ее отсутствия. Таких случаев история знает множество.

Тут стоит брать за основу несколько факторов.

Первый. Западу нужен Азербайджан под полным контролем, с лояльной властью. А не той, что периодически, как затравленный больной щенок, которого пытаются поймать, чтобы полечить для его же пользы, скалит зубы и показывает, что собирается вырваться из угла, в котором он оказался, и убежать, но уже в другую сторону, где якобы его не будут пытаться «приручить» и «колоть уколы»... А официальный Баку уже несколько раз «показал зубы».

К примеру, несмотря на рекомендации, он уничтожил своих легальных оппонентов, создав открытое поле для неподконтрольных сил и течений, которые на первый взгляд незаметны. А это для властей еще большая опасность, нежели легальная оппозиция. К примеру, ведь недаром развитые капиталистические страны еще в период существования СССР вовремя легализовали свои компартии, дабы видеть, чем эта ультралевая взрывоопасная масса занимается.

Но разговор не о коммунистическом реванше. Нам он точно не грозит. Но есть много других «грибов», которые бесконтрольно растут не по дням, а по часам на заброшенном политическом азербайджанском поле. Вы забыли, к примеру, про радикальных исламистов? Если да, то просто пройдитесь по улицам Баку: опасная тенденция налицо. А американцам и иже с ними за глаза хватает одного Ирана с его «исламской революцией». Кроме того, Азербайджан игнорирует все рекомендации по демократизации общества. Одни за другими провалены несколько выборов. Причем фальсификации были на таком уровне, что видны абсолютно невооруженным глазом. И то, что до сих пор подобное вопиющее поведении сходило с рук, азербайджанские власти ошибочно воспринимают как карт-бланш на будущее, как гарантию того, что им и дальше позволят все. Ошибка! «За бугром» просто раз за разом делают вывод, что доступным языком, по всей видимости, азербайджанские власти ни в чем не убедить. И если будет нужно что-то менять, соответственно нужно будет действовать быстро и радикально, как при операции аппендикса, который удаляют, причем в самые кратчайшие сроки, если он уже окончательно «созрел» для ликвидации. Ибо если в случае «приступа» медлить, он может уничтожить весь организм. Азербайджан стал вести себя очень «строптиво» во многих политических вопросах, зачастую идя против линии, которая ему навязывается со стороны Европы, а главное – Америки. Чего, к примеру, стоило одно только военное соглашение между Баку и Тегераном. Стоит ли тут вспоминать о том, что официальный Баку открыто заявляет о том, что «ни в жизнь» не примет сторону Штатов в случае конфронтации с Ираном. Чего стоит продолжение сотрудничества с Россией хотя бы в вопросе эксплуатации Габалинской РЛС,[44] функционирующей вопреки интересам НАТО. И на этом фоне звучат еще и заявления о том, что Азербайджан никогда не потерпит ни натовских, ни американских военных на своей территории. Я не утверждаю, что это неправильная позиция государства, которое отстаивает свою независимость и независимость своих позиций – отнюдь! Проблема в том, что на такую строптивость закрыли бы глаза, если бы в остальных вопросах азербайджанские власти следовали бы «просьбам и рекомендациям». То есть «за бугром» понимают, что «наполовину беременным» быть невозможно. Либо ты истинный демократ, в том числе и в своей внутриполитической деятельности, и отстаиваешь свое демократическое право на суверенитет, либо изволь «плясать под дудку», если хочешь, чтобы закрывали глаза на остальные твои «основополагающие грехи».

Строптивость местных властей увеличивалась прямо пропорционально тому, как приближалось время запуска нефтепровода Баку – Джейхан, по которому должна в будущем потечь среднеазиатская нефть (азербайджанские объемы слишком малы, чтобы ради них кто-то «рвал рубаху», и именно эта истинная цель строительства этого нефтепровода была давно известна), пропорционально тому, как увеличивалась цена этой самой нефти на мировых рынках, пропорционально тому, как американцы все больше увязали в Ираке. И так далее. Список длинный. Но, господа, неужели не видна обратная сторона той же медали, хотя бы даже исходя из вышеизложенного? То есть вопросы и тенденции, которые, по мнению официального Баку, играют ему на руку, в действительности являются миной замедленного действия, заложенной под ним же. Если азербайджанские власти считают эти проекты и перспективы настолько важными для Запада, неужели они думают, что смогут долго шантажировать ими же тот же Запад, причем при столь неуважительном к нему отношении?

ВОЗВРАЩАЯСЬ К ТЕМЕ карабахского урегулирования, хочется еще раз, основываясь на упомянутых выше факторах, указать, что компромиссы, а на самом деле уступки, на которые, возможно, готов пойти Баку, могут приблизить развязку. Опять же, исходя из указанного выше (и не только этого: чтобы перечислить и проанализировать все основополагающие факторы, не хватит нескольких газетных полос), можно утверждать, что, подписав невыгодное соглашение, азербайджанские власти подпишут свой собственный приговор. И дело даже не в том, что «народ под предводительством оппозиции поднимется и сметет предателей». Это было бы слишком просто и предсказуемо.

Просто, исходя из вышесказанного и указанного, представьте, что нынешние власти идут на подобный позорный мир. Они в какой-то степени обеспечивают интересы Запада, обезопасив его стратегические позиции в регионе. И вот тут возникает ситуация, когда вполне применимо известное выражение «мавр сделал свое дело, мавр может уйти». Именно подобный шаг азербайджанской стороны станет основательной зацепкой, ухватившись за которую «чужие умелые руки» вскоре проведут новую хирургическую операцию по удалению «воспаленного аппендикса», на которой они основательно и долгие годы набивали руку. Просто задумайтесь, неужели политический полюс, который сумел развалить такого монстра, как СССР, не сможет справиться с горсткой безыдейных элементов?

Однако в любом случае это сценарий, который не может устраивать ни одного здравомыслящего азербайджанца, даже самого радикально настроенного против нынешних властей, если его хоть немного трогают общенациональные интересы. В такой ситуации потеряют все: представители власти – власть и честь, а нация – свои исконные земли, честь и лицо.

А это – самое худшее. Ибо даже столь маленькая нация, как азербайджанская, в подобном униженном состоянии всегда будет держать камень за пазухой. И однажды этот камень обрушится на головы как предателей, так и тех, кто подстрекал к предательству. Причем произойти это может под любым флагом. Как нынешним трехцветным, который, однажды поднявшись, вроде бы, если верить великим предшественникам, не должен опуститься. Так и, к примеру, под однотонным, «позеленевшим» от груза плесени, которой этот стяг обрастал все эти годы. Как говорилось в некогда популярной песне, «идет финальный обратный отсчет»...

Эмин Махмудов

ЧЕМ БЛИЖЕ ВСТРЕЧА президентов Азербайджана и Армении в Париже, а если быть более точным, в маленьком старинном городке Рамбуйе близ французской столицы, тем чаще как в Баку, так и в Ереване раздаются призывы к главам государств не подписывать никакого документа, обязывающего конфликтующие стороны придерживаться тех или иных принципов в урегулировании карабахской проблемы.

Ситуация на самом деле почти патовая. Подписывать предложенный посредниками вариант соглашения об основных принципах урегулирования карабахского конфликта нельзя, по крайней мере для азербайджанской стороны. Однако тянуть дальше также ничего хорошего не обещает. И все же приходится отметить, что высокопарными патриотическими заявлениями типа «будь мужчиной, и мы все встанем горой за тебя» здесь не поможешь.

Однако проблема заключается в том, что определение статуса Нагорного Карабаха путем референдума примерно через 10–15 лет является чем-то вроде «мины замедленного действия», подложенной под мирный процесс. Ведь, если верить авторам данного варианта урегулирования конфликта, конечной целью мирного процесса является создание условий для мирного сосуществования двух народов – армянского и азербайджанского.

А на деле получается, что благими намерениями устлана дорога в ад.

По сути, данный вариант урегулирования отвечает частично интересам нынешней армянской правящей элиты, некоторых посредников в лице США и Франции, но никак не будет способствовать установлению в регионе длительного и устойчивого мира и добрососедских отношений между двумя народами.

Кстати, хотя армянская сторона «ухватилась» за слова Владимира Путина о том, что вариант решения проблемы Косово должен стать универсальным для других конфликтов, в том числе на постсоветском пространстве, приходится отметить, что определение статуса Нагорного Карабаха (НК) путем референдума, то есть признания за этой территорией в конечном итоге права на государственную независимость, уж точно не отвечает интересам России.

Почти со стопроцентной уверенностью можно предположить, что господин Путин скорее всего имел в виду другие конфликты постсоветского пространства, прежде всего югоосетинский, абхазский и частично приднестровский, в которые Россия вовлечена непосредственно. И вот почему.

Дело в том, что в отличие от Нагорного Карабаха в случае получения государственной независимости как Южная Осетия, так и Абхазия в обозримом будущем не смогут выйти из сферы влияния России.

Во-первых, в отличие от Армении и НК эти территории имеют сухопутную границу с Россией. А с другой стороны они граничат с «враждебной» Грузией, если не считать выход Абхазии на Черное море. Однако страны черноморского побережья, которые взяли курс на интеграцию в евроатлантические структуры, вряд ли будут заинтересованы в поддержке добрососедских отношений с явными сателлитами России.

Во-вторых, после урегулирования карабахского конфликта с последующим налаживанием нормальных взаимоотношений с Турцией Россия потеряет нынешнее жизненно важное значение как для Армении, так и для НК, которые не имеют с ней ни морских, ни сухопутных границ.

То есть урегулирование карабахского конфликта в любом варианте означает постепенный уход Армении и вассального ей НК из сферы влияния России. А это вряд ли отвечает интересам России, которая использует карабахский конфликт в качестве основного рычага воздействия на происходящие в регионе процессы и сохранения Армении в сфере своего влияния. Армяне не настолько наивны, чтобы не понять такую простую истину. Однако они решили поймать Путина на слове...

Не случайно, что в беседе с корреспондентом ИА REGNUM вице-спикер парламента Армении, член бюро армянской революционной федерации «Дашнакцутюн» Ваан Ованнисян расценил это заявление В. Путина как «крайне позитивное и перспективное». «Действительно, мы должны понять, что в данном вопросе существуют два пласта. Первый пласт состоит из того, что каждый конфликт – будь то на постсоветском, постсоциалистическом или же вообще общемировом пространстве (в Азии, Африке, Латинской Америке и т. д.) – имеет собственную, отличную от других генетику, происхождение, протекание и остроту противостояния. Естественно, от этого во многом зависят варианты решений. С другой стороны, есть нечто универсальное во всех этих конфликтах, а именно – право наций на самоопределение как инструментарий для решения», – заявил армянский парламентарий.

По словам Ваана Ованнисяна, между подходом Запада к проблеме Косово и его позицией в отношении других конфликтов существует отличие. «Ведь что отличает косовские подходы Запада от подходов к остальным конфликтам – то, что в случае с Косово право на самоопределение албанцев от Сербии, их право самим определять свою собственную судьбу, было все-таки признано. Причем в данном случае историческая подоплека конфликта и вовсе не рассматривалась», – заявил он.

«В случае с Карабахом вся историческая подоплека на нашей стороне, и нам остается только взять из косовского инструментария самое главное – признание миром права армянского народа Карабаха на самоопределение», – подчеркнул Ованнисян.

Вместе с тем, по его словам, существует еще один интересный пласт, свойственный карабахской проблеме. «Дело в том, что Косово определяется в исторических границах. Карабаху же пока рекомендуется думать о самоопределении в границах той автономии, которая ему была предоставлена Советским Азербайджаном. Здесь, конечно, существует нестыковка, поскольку территории вокруг Нагорного Карабаха, освобожденные армянскими войсками в ходе войны, в недавнем прошлом были заселены армянами и их выдавливали оттуда насильно.

То есть в нашей проблеме существуют и другие пласты – такие как Нахчыван, и другие вопросы.

Но в любом случае заявление российского президента о том, что в Косово начинают усматривать какой-то универсальный вариант, можно только приветствовать, поскольку единственное, что в косовском урегулировании действительно оригинально и самобытно, – это признание права албанцев на самоопределение», – резюмировал вице-спикер парламента Армении Ваан Ованнисян.

Одним словом, правящая элита Армении как минимум на словах, несмотря на демагогию по поводу так называемых освобожденных территорий вокруг Нагорного Карабаха, в принципе согласна с вариантом определения статуса НК в его нынешних границах посредством референдума. Это понятно.

Таким образом, Р. Кочарян как бы выполняет свое обещание, данное во время свержения Левона Тер-Петросяна, о том, что никогда не согласится на возвращение Нагорного Карабаха Азербайджану.

Однако вариант урегулирования конфликта на самом деле лишает регион надежды на установление между двумя народами атмосферы доверия, добрососедства, образно говоря, возможности «сожительства», со всеми вытекающими отсюда последствиями, в том числе во взаимоотношениях Армении с другими соседями, к которым она имеет территориальные претензии. А это вряд ли отвечает интересам Армении и армянского народа в целом. Рассмотрим ситуацию более развернуто...

Допустим, что Азербайджан под давлением ведущих держав и «существующих реалий» соглашается с предложением на проведение референдума по определению статуса Нагорного Карабаха через 10–15 лет. Подобная постановка вопроса, по сути, предопределяет и независимость Нагорного Карабаха, и, как следствие, ожидания и поведенческий тип сторон на весь период реализации мирного соглашения.

То есть азербайджанцы должны будут свыкнуться с мыслью о том, что при любом развитии событий НК через определенный период времени уже формально окажется вне состава Азербайджана. А армяне будут готовиться только к независимости, и ни к чему другому. Именно эта основная предпосылка будет определять поведенческие мотивы сторон на весь период реализации мирного соглашения.

Проблема в том, что данная предпосылка изначально базируется не на согласовании, а на конфликте и столкновении интересов. Она изначально исключает возможность «сожительства» двух общин в составе одного государства.

Попытаемся разобраться в том, к чему это приведет на деле.

Во-первых, уже сейчас можно однозначно предположить, что на карте Южного Кавказа появится еще одно моноэтническое государство. Зная, что через определенный период времени НК станет в лучшем случае независимым государством, азербайджанцы, изгнанные из Нагорного Карабаха, никогда не вернутся обратно, чтобы опять не оказаться под полной армянской оккупацией. Ведь речь идет не только о Шуше, но и о других населенных пунктах НК, где до конфликта проживали азербайджанцы. А это достаточно веский повод для сохранения атмосферы взаимной вражды и недоверия.

Во-вторых, так как конечный результат мирного процесса заранее предопределен, конфликтующие стороны вряд ли станут упускать хотя бы одну возможность вставить палки в колеса друг другу. Ведь при предопределении конечного результата в виде «окончательного развода» у сторон конфликта полностью отсутствуют стимулы для налаживания нормальных добрососедских взаимоотношений, позволяющих дальнейшее «сожительство».

Нетрудно предположить, как себя будут вести армяне. Они всеми правдами и неправдами, используя реальные и мнимые «враждебные акции» азербайджанцев, станут доказывать невозможность совместного проживания в рамках одного государства. А Азербайджан, в свою очередь, несмотря на формальное установление отношений во всех сферах, попытается использовать имеющиеся рычаги по экономической изоляции Армении. А это не так уж и трудно. Так как Армения уже «отстала от поезда», не составляет особого труда и далее не допускать ее к реализации масштабных региональных экономических проектов. В любом случае Армения вне игры!

Надо полагать, что основные партнеры Азербайджана по этим проектам в регионе, то есть Грузия и Турция, также вряд ли будут уж очень настаивать на подключении Армении к этим проектам. Начнем с того, что Грузия неплохо «заработала» и собирается «заработать» в дальнейшем на том, что Армения не может стать полноправным участником процесса регионального экономического сотрудничества.

Второе: какой резон Грузии помогать в экономическом становлении Армении, если она имеет территориальные претензии и к этой стране?[45]

Взаимоотношения Армении с Турцией намного хуже.

Таким образом, предопределение статуса НК на данном этапе не сулит ничего хорошего не только с точки зрения установления в регионе стабильного и длительного мира, но и нормальных, цивилизованных взаимоотношений между народами, населяющими Южный Кавказ.

Кстати, уже давно существует поэтапный вариант урегулирования конфликта, некогда предложенный бывшим президентом Армении Левоном Тер-Петросяном, который дает шанс конфликтующим сторонам на совместное «сожительство» в будущем.

Этот вариант предполагает начало мирного процесса с освобождения азербайджанских территорий и налаживания политико-экономических отношений в полном объеме с размещением в регионе конфликта миротворческих сил.

По этому варианту будущий статус НК, в том числе и возможность предоставления независимости этой территории, предполагалось обсудить на самом последнем этапе.

Одним словом, этот вариант не предопределял заранее конечного результата и не исключал возможность «сожительства», то есть мог стимулировать конфликтующие стороны избрать тип поведения, направленного на поиск общих интересов и их совместную реализацию. В этих условиях Азербайджан был бы кровно заинтересован стать более привлекательным для армян в целом, для Армении и НК в частности, создавая благоприятные экономические предпосылки для их процветания.

В конце концов, даже в этом варианте НК оставляет за собой все рычаги для того, чтобы не согласиться в последующем с «сожительством» в едином государстве.

Однако этот вариант, базируясь на диаметрально иной предпосылке, в корне меняет поведенческий тип сторон конфликта в период реализации мирного соглашения, их настрой на позитивный лад.

И наконец, как не раз писал автор этих строк, ментально как армяне, так и азербайджанцы намного больше готовы к «сожительству», чем цивилизованные европейцы.

Дело в том, что азербайджанцы, несмотря на ситуативную агрессивность, по природе не злопамятны и быстро отходчивы. А армяне, несмотря на почти «генетическую ненависть» ко всему тюркскому, все же очень быстро адаптируются к изменяющимся условиям.

Поэтому не стоит нас лишать шанса на «взаимную любовь»...

Рауф Миркадыров

ДО ВСТРЕЧИ ПРЕЗИДЕНТОВ Азербайджана и Армении в Рамбуйе остается всего лишь два дня. Эксперты и аналитики, а также общественность двух стран относятся к этой встрече с большим вниманием, чем, пожалуй, ко всем прошлым переговорам Ильхама Алиева и Роберта Кочаряна. Данный интерес связан с активно распространяемой информацией представителей международных организаций всех рангов о возможном подписании мирного соглашения. В Азербайджане отношение к возможности подписания мирного соглашения неоднозначно.

На данной стадии подготовка мирного соглашения проходит в основном под «патронажем» США. Официальный Вашингтон на всем пространстве Южного Кавказа противостоит интересам России и Ирана.

США желают иметь контроль над регионом по нескольким причинам. Первая из них – это нефть, а также возможность транспортировки казахстанских углеводородных ресурсов через территории Азербайджана и Грузии, а в будущем и Армении. Соединенным Штатам весьма важно как можно быстрее сдать в эксплуатацию трубопровод Баку – Тбилиси – Джейхан и показать среднеазиатским странам перспективу транспортировки их углеводородов именно по этому маршруту.

США есть куда торопиться, ибо существуют проекты транспортировки среднеазиатских углеводородов в Китай. Причем эти проекты постепенно обретают конкретную «трубопроводную» форму.

Есть и другая причина. Южный Кавказ – это регион, граничащий с Ираном, со страной, действия которой не соответствуют интересам США. Кроме того, существует российский фактор – официальный Вашингтон опасается, что в будущем экономическое развитие России позволит официальной Москве претендовать на большую роль на Южном Кавказе.

Сегодня Россия обладает таким мощным рычагом давления на политические процессы, происходящие на Южном Кавказе, как региональные конфликты. В Азербайджане давно существует стереотипная мысль – «ключи от урегулирования карабахского конфликта находятся в Москве». В данной ситуации единственным методом снижения влияния России на Южном Кавказе является урегулирование карабахского конфликта.

Официальный Вашингтон, учитывая сильные партнерские связи официального Еревана с Россией, не может активно давить на Армению в вопросе мирного урегулирования карабахского конфликта. Грубо говоря, если США будут слишком активно давить на официальный Ереван и требовать от него больших уступок в карабахском вопросе, то администрация Кочаряна может и вовсе повернуться спиной к Вашингтону.

Гораздо легче давить на Азербайджан – страну, которая известна своей более или менее прозападной политической ориентацией.

Подобное давление на самом деле официальный Баку уже испытывает давно. Это и нашумевшее, но не имеющее под собой почвы дело Виктора Кожени,[46] и вопрос о неподтверждении мандата азербайджанской делегации в ПАСЕ, и заявления о недемократичности проведенных выборов и т. д. Азербайджан вынуждают к миру и уступкам...

Обратите внимание, если раньше речь шла об освобождении всех регионов вокруг Нагорного Карабаха, то сейчас, по информации, распространяемой в азербайджанской прессе, армянские вооруженные силы оставят за собой контроль над Лачинским и Кяльбаджарским районами.[47] А если Азербайджан на данной стадии уступит хотя бы один раз, то уступать придется постоянно.

Мы далеки от мысли, что урегулирование конфликта должно состояться именно по той модели, которую предлагает Азербайджан. Но мирное урегулирование конфликта означает компромисс всех конфликтующих сторон, а в данном случае уступок со стороны Армении пока не наблюдается.

Более того, мирное урегулирование карабахского конфликта по данной схеме может обозначить новую потенциальную опасность для Азербайджана. Судя по всему, США избрали Армению в качестве своего оплота на Южном Кавказе, своеобразного регионального Израиля. Подобную роль Азербайджану не доверяют по нескольким причинам.

Во-первых, Азербайджан является мусульманской страной, а исламский фактор постоянно заставляет США напрягаться.

Во-вторых, Азербайджан по сравнению с Арменией и Грузией имеет наибольший экономический потенциал для развития. А это означает, что в будущем, лет через 10–15, после укрепления, официальный Баку по примеру нынешней Турции может начать не соглашаться со своим «патроном». Существующее положение страны и нынешние власти могут гарантировать «верность», однако политическая ситуация, да и власти могут меняться.

Кроме того, азербайджанские власти уже проявляли первые признаки «неверности», например, подписание военного соглашения с Ираном. В этой ситуации большие гарантии верности может предоставить Армения, которой до достижения нужного уровня экономического развития понадобится гораздо больше времени, чем Азербайджану. А это означает, что Армения будет «верна» намного дольше, чем Азербайджан.

В принципе США уже предпринимают шаги по сближению с Арменией. Речь идет о тех самых пресловутых двойных стандартах. К примеру, сотрудничество с Азербайджаном в рамках программы «Партнерство во имя мира» (ПИМ) сводится лишь к взаимодействию в военной сфере. Наиболее крупным проектом в рамках ПИМ является программа по ликвидации неразорвавшихся мин и снарядов в Азербайджане стоимостью в 1,4 млн. евро. А с Арменией это сотрудничество ведется как в военной сфере, так и в направлении оказания помощи неправительственному сектору и реформам в правительстве. В этом направлении по линии ПИМ Армении выделяется намного больше средств, чем Азербайджану.

Другим примером может являться пресловутая 907-я поправка. На протяжении нескольких лет эта несправедливая поправка была «косточкой в горле» азербайджанской дипломатии и считалась в Баку верхом проявления двойных стандартов. Несколько лет назад действие поправки было временно приостановлено, но опасность ее восстановления всегда существует. Кроме того, в 2006 году США выделили Армении в качестве помощи 75 млн. долларов, Азербайджану выделено 50 млн. долларов. В проекте бюджета США на следующий год предусматривается выделение Армении 50, а Азербайджану 28 млн. долларов. В объяснении, прилагаемом к бюджету, указывается, что Армения является одним из лидеров в сфере проведения политических и экономических реформ. Кроме того, Армения в рамках программы «Призыв тысячелетия» получит в течение 5 лет 234 млн. долларов. Тем временем ежегодно из государственного бюджета США оказывается помощь не только Армении, но и сепаратистскому режиму Нагорного Карабаха.

Иными словами, сейчас, накануне встречи в Рамбуйе, Азербайджан находится на пересечении дорог. Подписав какой-либо документ, мы возьмем на себя обязательства и тем самым начнем путь по длинной дороге бесконечных уступок.

Необходимо в корне изменить ситуацию, дать США понять, что, несмотря на всю ее сложность, Азербайджан имеет возможности для маневрирования.

Во-первых, необходимо вовлечь в этот процесс заинтересованные стороны и в первую очередь Россию. В принципе официальная Москва уже предприняла первый шаг в этом направлении. Визит в Азербайджан и Армению министра обороны России Сергея Иванова – это своеобразное напоминание, что нельзя забывать об интересах нашего северного соседа.

Азербайджан может сыграть на этой карте и добиться для себя более выгодных условий для ведения переговоров.

Кроме того, нельзя забывать и тот факт, что один раз Армения и Азербайджан были очень близки к подписанию мира, однако все остановилось из-за террористического акта в армянском парламенте.

Во-вторых, иранский фактор: официальный Баку должен намекнуть, что слишком сильное давление со стороны США может привести к активизации мусульманского вопроса, противодействовать которому будет очень сложно. И без того в азербайджанском обществе появилось мнение, что либеральную и прозападную оппозицию в стране могут заменить исламисты.

В принципе исламисты в стране существуют. Достаточно только упомянуть реакцию нескольких религиозных общин страны на известные события, связанные с карикатурами на пророка Мухаммеда. В создании исламской оппозиции в Азербайджане по понятным причинам крайне заинтересован Иран. Однако Соединенные Штаты тоже не против исламской оппозиции, естественно, при условии ее управляемости.

Таким образом, не исключено, что в ближайшее время в Азербайджане активизируются радикальные (проиранские) и либеральные (проамериканские) исламисты. Иран будет использовать «своих» исламистов как рычаг давления на Азербайджан.

США, кроме давления на власти, смогут использовать подконтрольных себе исламистов для воздействия на европейские страны.

В-третьих, необходимо дать понять Европе, что абсолютное властвование США на Южном Кавказе не соответствует и ее интересам. Европейцы после второй иракской войны уже поняли необходимость наличия более действенных методов обеспечения своих интересов в мире.

Кроме того, европейцы должны понимать, что окончательное утверждение американцев в регионе только ускорит начало очередной антитеррористической операции США.

Кроме того, нельзя забывать и про Китай, страну, которая заключила соглашение о разработке одного из крупнейших иранских нефтяных месторождений. В этой ситуации официальный Пекин ради предотвращения военных операций в Иране готов предпринять многие шаги.

И наконец, внутреннее противодействие. Оппозиция в Азербайджане после парламентских выборов сильно ослаблена и не пользуется большой поддержкой у населения. После соглашательской политики «Мусават» доверие протестного электората к оппозиции очень снизилось.

Иными словами, США не смогут воздействовать на власти оппозиционным фактором. Да и сама оппозиция вряд ли будет использовать карабахскую карту против Ильхама Алиева. В принципе это видно и по публикациям в оппозиционной прессе, которая заявляет о неприемлемости капитуляции. В этой ситуации государственная машина может начать раскрутку кампании о недопустимости неприемлемого мира, настроить граждан нужным образом, призвать их, забыв о внутренних распрях, объединиться вокруг президента и оказать ему поддержку в общенациональном вопросе в условиях нарастающего международного давления на Азербайджан.

Вышеуказанными путями мы можем предотвратить подписание в Рамбуйе какого-либо документа и обеспечить полное соблюдение интересов Азербайджана. Да, это отбросит переговорный процесс назад, однако мы сможем заполучить приемлемый мир и обезопасить будущее страны.

Исследовательский центр «Южный Кавказ»

– Армянская сторона считает, что, несмотря на мирные переговоры, азербайджанская сторона продолжает ужесточать свою позицию и выступать с военной риторикой. Хотелось бы узнать ваше отношение к подобным заявлениям армянской стороны.

– Я хотел бы отметить, что не все высказывания, появившиеся в последнее время в прессе, в частности приписываемые министру иностранных дел Азербайджана, соответствовали действительности.

Что касается позиции армянской стороны, то я не знаю, какие, собственно говоря, ожидания были у них в связи с этой встречей.

Позиция официального Баку заключается в том, что самым большим нашим компромиссом является то, что мы остаемся приверженными к мирному урегулированию этого конфликта, несмотря на продолжительный факт оккупации территории Азербайджана. Что касается военного пути решения этого конфликта, то мне как представителю МИД не подобало бы говорить о таких возможностях, но тем не менее необходимо четко осознавать, что предъявление равных требований в отношении и к агрессору, и к жертве агрессии по меньшей мере не вполне этично, не говоря уже о том, что это является вообще неправильным подходом к решению проблемы. Поэтому, несмотря на то что для Азербайджана мирный путь решения конфликта продолжает сохранять приоритет, подобное положение дел тоже не может быть вечным.

– В прессе появляются сообщения, что якобы Азербайджан согласился на референдум в Нагорном Карабахе. Что вы можете сказать по этому поводу?

– На данном этапе азербайджано-армянских переговоров по урегулированию конфликта статус Нагорного Карабаха не обсуждается и, естественно, вопрос референдума тоже.

Вопрос о статусе Нагорного Карабаха, а также другие вопросы будут обсуждены на втором этапе переговоров. На данном этапе обсуждаются вопросы освобождения азербайджанских земель, вывода войск, разминирования территорий, возвращения беженцев, восстановления разрушенных коммуникаций и другие.

Статус Нагорного Карабаха может быть рассмотрен на последующем этапе переговоров. К тому же говорить о проведении референдума, пока не будет восстановлен демографический состав Нагорного Карабаха, существовавший до конфликта, пока для обеих общин не будут созданы равные условия, нереально. Плюс ко всему Конституция Азербайджана не предусматривает проведение референдума в отдельно взятом регионе.

По главному закону нашей страны референдум может быть только общенациональным и в нем должно принять участие все население страны. И если армянская сторона согласится на эти условия переговорного процесса, то вопрос референдума может стать одной из тем последующих переговоров. Я должен отметить и следующее – в процессе урегулирования нагорно-карабахского конфликта не будут предприняты какие-либо шаги, противоречащие Конституции Азербайджана.

МИД, являясь проводником внешнеполитического курса государства, одновременно представляет интересы всего азербайджанского народа. Несмотря на то что действующими лицами переговоров являются государственные чиновники, принимать решение приходится народу. И только решение, принятое народом, имеет право на жизнь.

Поэтому ни одно решение не сможет стать реальностью, пока его не примет народ. Для Баку урегулирование конфликта не ограничивается освобождением оккупированных территорий, для нас является важным восстановление контроля над всеми своими территориями.

– Входит ли в предмет обсуждений вопрос введения миротворческих сил в зону конфликта?

– Да, этот вопрос тоже является одной из тем переговорного процесса. Но наша позиция заключается в том, что состав миротворческих сил не должен быть сформирован из стран – сопредседателей Минской группы.

– В таком случае какие страны или организации должны взять на себя ответственность?

– Я думаю, что это вопрос будущего. Азербайджан может приветствовать любое решение международных организаций или отдельных стран, которые могут взять на себя эту ответственность.

– Если НАТО решит взять на себя эту ответственность, согласится ли Азербайджан на это?

– Азербайджан будет приветствовать интересы любых организаций, если какая-то из них решится взять на себя миротворческую миссию.

МИРОВЫЕ СМИ ПРАКТИЧЕСКИ проигнорировали визит в Ереван министра иностранных дел Ирана Менучехра Моттаки,[48] тем более что обошелся он без громких заявлений по «ядерной проблеме», остающейся сегодня «темой номер один». Как того и следовало ожидать, подробности встреч Моттаки с президентом Армении Кочаряном, министром обороны Саркисяном и другими официальными лицами остались за закрытыми дверями. Однако пищу для размышлений дают заявления Моттаки по карабахской проблеме.

На первый взгляд ничего экстраординарного и тем более выходящего за рамки общепринятой риторики глава иранской дипломатии не сказал. Он заверил, что Иран выступает за то решение карабахской проблемы, к которому придут президенты и министры иностранных дел Армении и Азербайджана, и это решение должно основываться на взаимоприемлемых для всех сторон конфликта условиях. «Переговоры в Рамбуйе свидетельствуют о том, что у сторон есть политическая воля решить вопрос. Мы приветствуем эту позицию и, если сможем, поможем. Наша позиция по Нагорному Карабаху неизменна – вопрос должен быть урегулирован мирным путем», – подчеркнул Моттаки.

Однако на той же встрече с журналистами куда более жесткие заявления по Карабаху сделал министр иностранных дел Армении Вардан Осканян: «Учитывая де-факто сложившуюся ситуацию, при любых обстоятельствах Нагорный Карабах не может сделать шаг назад. Вопрос Нагорного Карабаха всегда рассматривался в политической плоскости, а правовая плоскость создает основу для принятия политического решения».

Теоретически, конечно, можно было бы заявить, что, дескать, Моттаки не должен нести ответственность за заявления Осканяна, если бы не одно обстоятельство. Бывший посол последнего шаха[49] при ООН Ферейдун Ховейда в своих мемуарах, кроме всего прочего, отмечал «национальную особенность» своих соотечественников: иранцы крайне серьезно относятся к знакам и скрытому смыслу слов. К примеру, как уверены многие знатоки иранского менталитета, в 1951 году янки не могли понять, что суперважная миссия в Тегеране одного из самых талантливых дипломатов США Аверелла Гарримана провалилась в немалой степени потому, что фамилия посла была очень похожа на слово ahriman – «сатана», а значит, все его предложения – это «козни дьявола». «Каждая речь Картера по любому поводу анализировалась так, как будто она непосредственно касалась Ирана, – вспоминал Ферейдун Ховейда. – Например, когда Картер заявил: „Мы теперь свободны от безграничного страха коммунизма, который некогда заставлял нас заключать в объятия любого диктатора“, иранцы решили, что президент имел в виду шаха. С точки зрения иранцев, американские заявления всегда заключали в себе скрытый смысл, который надо было расшифровать. А американцы пребывали в неведении о способности иранцев расшифровывать незашифрованные сообщения». Излишне напоминать, что такой «дешифровкой незашифрованных сообщений» занимаются главным образом те, кто в любой свой жест и шаг вкладывает «многослойный» скрытый смысл. И если Моттаки рассуждал о взаимоприемлемом решении в то время, когда Осканян заявлял, что Нагорному Карабаху, а следовательно, и Армении отступать некуда, – значит, Иран «иносказательно» выразил готовность поддержать Армению в карабахском вопросе – со всеми вытекающими отсюда последствиями для Азербайджана.

Строго говоря, вряд ли здесь можно говорить о сенсационном повороте во внешней политике Еревана. Голосуя на саммитах организации Исламская конференция за признание Армении агрессором и заверяя Баку в своей вечной дружбе, в Тегеране не могут не понимать, насколько программы сотрудничества Ирана и Армении во многих областях влияют на расстановку сил в Карабахе. Нелишне вспомнить, как в ходе переговоров в Баку иранский министр энергетики «предупреждал» руководство Азербайджана, что, если вопрос с освобождением оккупированных территорий не будет решен в ближайшее время, Иран приступит к строительству ГЭС на пограничной реке Араз в оккупированном Джебраиле[50] ... в сотрудничестве с Арменией. И уж как минимум заслуживают внимания жестокие уроки истории: первая попытка Ирана взять на себя роль посредника в конфликте весной 1992 года закончилась захватом Шуши и Лачина.[51]

А это значит, что Азербайджан должен адекватно среагировать на нынешние «карабахские устремления» во внешней политике Ирана. И уж во всяком случае отдавать себе отчет в истинной цене иранских заверений в дружбе.

Нурани

НА ПЕРЕГОВОРАХ ПРЕЗИДЕНТОВ Азербайджана и Армении 10–11 февраля не удалось преодолеть разногласий по самым принципиальным вопросам урегулирования конфликта. Хотя после заявлений на различных уровнях о том, что карабахская проблема будет решена в этом году, в обществе появились определенные надежды на встречу в Рамбуйе. Теперь же надежды уступили место пессимизму. Об этом наша беседа с членом делегации Азербайджана в Парламентской ассамблее Совета Европы Рафаелом Гусейновым.

– Впадать в пессимизм после переговоров в Рамбуйе совершенно незачем. Как раз тот факт, что президент Армении Роберт Кочарян прервал переговоры и уехал, служит одним из основных факторов, увеличивающих надежду на урегулирование проблемы. Этот демарш показывает, что ход переговоров, постановка проблемы расходятся с интересами армянской стороны. В противном случае Кочарян довел бы переговоры до конца и не мешал бы достижению договоренности. Поведение Кочаряна свидетельствует о том, что ход переговоров отвечает интересам Азербайджана, который заинтересован в соблюдении норм международного права. Это означает восстановление территориальной целостности Азербайджана, освобождение оккупированных территорий и возвращение беженцев. Международные организации уже несколько лет ставят эти условия. Считаю, что в любом случае уже сам факт проведения переговоров – положительное событие. Если ведется работа по мирному урегулированию проблемы, то можно надеяться на успешный результат. Должен сказать, что Армения вообще избегает сходиться лицом к лицу с Азербайджаном в любой сфере. Население этой страны не достигает теперь даже полутора миллионов, люди бегут от нищеты и антидемократического режима. Футболисты этой страны избегают встречи с азербайджанскими футболистами. Президент Армении вынужден уйти с переговоров под давлением воли и аргументированности позиции президента Азербайджана, верховенства права, объективной атмосферы, созданной другими участниками переговоров. Я уверен, что очень скоро и армянские солдаты точно так же покинут поле боя. Поражение Армении неизбежно, другого исхода быть не может. Внешне Армения выглядит в этом конфликте победителем, поскольку ей удается различными средствами держать под оккупацией часть территории Азербайджана. В сущности же Армения – проигравшая сторона. Считаю, что Азербайджану не стоит торопить переговорный процесс, ибо сегодня Армении выгодно поскорее завершить переговоры, добиться вынесения на рассмотрение какого-то документа, а потом использовать его в своих интересах. Поэтому никаких оснований для пессимизма нет. Бегство президента Армении – факт символический и по сути служит первым демонстративным проявлением поражения.

Президент Армении с трибуны Совета Европы заявил, что гордится своим участием в оккупации Шуши и Ходжалы, в убийствах невинных людей. Это слышали депутаты со всей Европы. Совет Европы официально объявил Армению агрессором. Это значит, что одна из влиятельных международных организаций хорошо знает о моральной сущности и политическом мышлении, носителями которых являются Армения и ее президент. Словом, Армения достаточно изобличена в мировом масштабе, а переговоры в Рамбуйе вылились в еще более позорное разоблачение. Встреча в Рамбуйе означает начало нашей завтрашней победы.

– Можно ли, основываясь на факте ухода Кочаряна со встречи, поставить в Совете Европы вопрос об отказе Армении от мирных переговоров?

– 25 января 2001 года Совет Европы принял в свои ряды Азербайджан и Армению, поставив перед ними среди первоочередных условий мирное разрешение конфликта. 25 января 2005 года Совет Европы принял 1416-ю резолюцию, в которой говорится, что Армения – государство-агрессор, проводит политику этнических чисток против азербайджанцев, а режим в Нагорном Карабахе является сепаратистским. При обсуждении этой резолюции британский депутат Дэвид Аткинсон заявил, что для разрешения проблемы имеются три варианта. Первый: Азербайджан смиряется с реальностью и признает независимость Нагорного Карабаха, чего и добивается Армения, но Азербайджан никогда на это не пойдет. Второй вариант: Азербайджан за счет нефтяных доходов повышает военный потенциал и освобождает свои земли военным путем, но этот вариант невозможен, ибо в этом случае Азербайджан не может оставаться членом Совета Европы. Единственный выход – третий вариант, т. е. мирное урегулирование. Этого хотят все международные организации. Но президент Армении под различными предлогами покидает мирные переговоры. Сейчас такое положение, когда никакой предлог не действует. Единственной причиной прерывания переговоров может быть смерть президента. Этот факт дает нам в руки удобный шанс для очередного изобличения Армении с трибуны Совета Европы. На апрельской сессии ПАСЕ мы поставим вопрос об этом. Речь идет об открытом нарушении обязательства о мирном урегулировании конфликта.

– До каких пор Армения сможет избегать мирных переговоров?

– Армения понимает, что решение проблемы возможно только в рамках норм международного права, а это означает неизбежность признания территориальной целостности Азербайджана. Поэтому в последнее время Армения пытается придать своим противоправным действиям правовую видимость.

Например, в конце зимней сессии ПАСЕ депутатам раздали брошюру, изданную в Ереване и озаглавленную «Нагорно-Карабахская Республика в плоскости международного права». Содержание ее основано на абсурдных, ничего общего с правом не имеющих суждениях. Однако появление такой брошюры приводит к выводу, что Армения понимает необходимость урегулирования проблемы в юридических рамках и пытается как-то обосновать создание пресловутой «республики» с точки зрения международного права. Это невозможно. Мирные переговоры, компромиссы имеют какой-то предел. Совет Европы признал Армению агрессором, то есть в правовом аспекте вопрос уже решен, остается следующий этап. Этот этап ведет Армению в пропасть. Возможны жесткие санкции, и со временем Армения окажется в полной изоляции, экономическая и политическая жизнь страны будет парализована. Здесь есть два варианта: или изоляция Армении, несмотря на все усилия армянского лобби, будет усиливаться, или Армения захочет возобновить войну и потерпит поражение. Окончательное поражение Армении совсем близко, и не стоит сомневаться, что в 2006 году в решении проблемы будет достигнут поворот.

Гюндуз

«ПЕРЕГОВОРНЫЙ ПРОЦЕСС между Азербайджаном и Арменией давно зашел в тупик. Всякие утверждения о том, что возможности мирного урегулирования конфликта еще не иссякли, не имеют под собой никаких оснований» – так начал свое выступление на «круглом столе», посвященном вопросам военного пути разрешения карабахского конфликта, председатель Национально-демократической партии Азербайджана (НДПА) Искендер Гамидов. Отметим, что именно эта партия стала инициатором мероприятия, в котором приняли участие депутат Милли меджлиса Фазиль Газанфароглу, председатель партии «Тарагги» Чингиз Дамироглу и другие политики и общественные деятели страны.

Война, по мнению И. Гамидова, неизбежна. «Решение проблемы возможно лишь военным путем, но мы и не против мирного разрешения конфликта. Но прежде чем сесть за стол переговоров, нужно одержать ряд побед на поле битвы. Тогда армяне сами попросят мира. Ни о каких уступках в урегулировании карабахского вопроса речь идти не может. Мы уступили Эривань, Зангезур,[52] Гойча.[53] Что дальше? Сегодня чаще стали звучать разговоры о размещении миротворческих сил на оккупированных землях. Этот шаг означает окончательную потерю Нагорного Карабаха. Следует отказаться от так называемой посреднической помощи Минской группы ОБСЕ и готовиться к войне», – считает И. Гамидов.

По его словам, одержать победу в войне возможно лишь при использовании всех ресурсов для строительства боеспособной армии. «Правительство Азербайджана с каждым годом увеличивает расходы на армию. Необходимо проконтролировать их использование. На днях в мои руки попал документ, из которого явствует о закупке для нужд армии... бразильского кофе на 7 миллионов долларов США», – подкрепил свою мысль И. Гамидов.

Затем он сообщил о принятом руководством партии решении объявить «Человеком года» Рамиля Сафарова.[54] «Для нас главное, что он убил армянского офицера. Если бы каждый азербайджанский солдат прикончил одного армянского, то война давно завершилась бы победой Азербайджана», – резюмировал И. Гамидов.

Ч. Дамироглу выступил против использования терминов «азербайджано-армянский конфликт», «Нагорный Карабах». Он напомнил о решении парламента Азербайджана от 1991 года, которым административная единица Нагорно-Карабахская автономная область была упразднена. «С Арменией мы не конфликтуем, а воюем самым настоящим образом», – отметил Ч. Дамироглу. По его мнению, демарш Р. Кочаряна в Рамбуйе свидетельствует о нежелании армянской стороны вести мирные переговоры. В этой ситуации, считает председатель партии «Тарагги», Азербайджану следует начать военные действия. «Если власти не желают этого делать, то пусть не мешают народу освободить Карабах», – подчеркнул он.

Ф. Газанфароглу рассказал собравшимся о трудностях в формировании в парламенте т. н. «карабахской фракции». «Нас неправильно поймут» – так, по его словам, коллеги по депутатскому цеху объяснили отказ войти во фракцию. «Попытка создать карабахскую комиссию нашла поддержку лишь у 18 депутатов. Теперь мы хотим предложить правительству подключить к переговорному процессу парламентариев, представляющих население оккупированных районов. Тогда депутаты будут знать детали переговоров», – подчеркнул Ф. Газанфароглу. По его словам, с нынешней армией вести войну нельзя. «Требуется коренная перестройка системы руководства вооруженными силами», – считает депутат, не так давно сам отслуживший в армии.

По завершении обсуждений участники «круглого стола» приняли заявление, в котором потребовали от властей Азербайджана обратиться к Армении с предложением в конкретные сроки освободить захваченные земли, в противном случае начать восстановление территориальной целостности военным путем.

М. Мамедов, И. Монсумова

ОЧЕРЕДНОЙ РАУНД ПЕРЕГОВОРОВ по урегулированию армяно-азербайджанского конфликта завершился. Как и ожидалось, все, и конфликтующие стороны, и международные посредники в лице сопредседателей Минской группы ОБСЕ, оказались у разбитого корыта. Сопредседатели МГ ОБСЕ, по сути, взяли тайм-аут, чтобы в марте в Вашингтоне определиться, «что делать и куда двигаться дальше». Пора призадуматься и нам, и определиться с тактикой и стратегией урегулирования карабахского конфликта. Ведь предыдущая явно прибуксовывает уже в течение более чем десяти лет.

По большому счету, переговоры вряд ли могли завершиться урегулированием конфликта по очень простой причине. Дело в том, что международно-правовые условия, которые определяли подходы сопредседателей к разработке различных вариантов урегулирования, вообще не учитывали реалий армяно-азербайджанского конфликта.

КСТАТИ, ИМЕННО АРМЯНСКАЯ сторона постоянно призывает к учету реалий, но при этом как-то избирательно. По сути, Армения призывает учитывать не весь комплекс реалий, который сложился после завершения вооруженной фазы конфликта, а всего лишь одну – оккупацию около 16 % азербайджанских территорий.

Мне могут возразить, что данный факт является основополагающей составляющей существующих реалий. Это серьезная, но отнюдь не основополагающая составляющая существующей системы реалий, которая сложилась после завершения вооруженной фазы конфликта, по крайней мере для самой Армении. Практически полный развал экономики, отстранение Армении от всех международно-региональных широкомасштабных проектов и, как следствие, вынужденно проводимая политика изоляционизма и исход населения с исторической родины также являются реалиями, которые сложились по итогам вооруженной фазы конфликта. Вряд ли эти реалии можно записать в актив Армении...

Именно эти реалии учитывал экс-президент Армении Левон Тер-Петросян, когда в 1998 году обратился к нации со статьей, суть которой заключалась по большому счету в необходимости осознания одной простой истины: независимо от того, чьим в результате формального урегулирования «завтра будет Нагорный Карабах», необходимо разрешение данной проблемы еще «вчера», так как Армения может потерять свое будущее. Он прекрасно осознавал, что трубопровод Баку – Тбилиси – Джейхан является сугубо политическим проектом, от которого в большой выгоде окажутся те страны, которые именно по соображениям «политической целесообразности» будут подключены к нему. То же самое можно сказать и о газопроводе Баку – Эрзурум. Однако он также прекрасно осознавал, что терпение основного «спонсора» этого проекта – США – вот-вот лопнет. Просто на Западе не могли бесконечно ждать, когда в Армении придут к пониманию необходимости урегулирования путем серьезных взаимных компромиссов. Так и получилось. Хотя в большей степени из-за понимания «политической целесообразности» подключения Армении к этим проектам их реализация без конца откладывалась и началась почти на 6–7 лет позже намеченного. Кстати, консервация конфликта приведет к тому, что Армения останется и вне Транскаспийского газопровода, о необходимости строительства которого сегодня серьезно заговорили на Западе. Но и это не все...

Международно-правовые реалии также начинают меняться. Десять лет тому назад никто, кроме организации Исламская конференция и Турции, не признавал Армению в качестве агрессора в данном конфликте. В тех четырех резолюциях Совбеза ООН, на которые часто ссылаются стороны конфликта, говорилось только о местных армянских вооруженных формированиях, оккупировавших азербайджанские районы вокруг Нагорного Карабаха. Совбез ООН призывал официальные власти Армении использовать все свое влияние на армян Нагорного Карабаха, чтобы те вывели свои вооруженные формирования из оккупированных районов.

Однако сегодня ситуация постепенно меняется. В докладе и резолюции ПАСЕ по армяно-азербайджанскому конфликту черным по белому написано, что территория Азербайджана оккупирована Арменией, что недопустимо для члена Совета Европы. Достаточно взглянуть на ежегодные отчеты госдепа США. Там также без всяких оговорок написано, что Армения оккупировала территории Азербайджана. Одним словом, реалии не являются чем-то вроде «постоянной величины», они со временем меняются, а в данном случае не в пользу Армении.

Вот мы и подошли к самому главному вопросу. Мандат сопредседателей и их подходы к урегулированию определялись именно вышеуказанными резолюциями Совбеза ООН, по которым на самом деле получалось, что сторонами в данном конфликте являются центральные власти Азербайджана и армяне Нагорного Карабаха, а Армения как государство как бы ни при чем. Однако, как видно из вышеизложенного, отношение международного сообщества и к этой составляющей армяно-азербайджанского конфликта в корне меняется. Вот почему Армения так цепляется исключительно за формат переговоров МГ ОБСЕ и однозначно выступает против возвращения обсуждения карабахского вопроса в ООН. Ведь и слону ясно, что в случае повторного обсуждения вопроса урегулирования конфликта в структурах ООН, в том числе в Совбезе, придется внести серьезные коррективы в вышеупомянутые резолюции, особенно в части определения стороны, которая оккупировала азербайджанские районы вокруг Нагорного Карабаха. А это может в корне, притом вынужденно, изменить подходы сопредседателей при разработке вариантов урегулирования конфликта, что станет серьезным рычагом давления на официальный Ереван.

В ПРИНЦИПЕ, В ПРОШЛОМ ГОДУ Азербайджан предпринял определенные шаги в данном направлении. Но они оказались какими-то половинчатыми. Вопрос опять из ООН перекочевал в ОБСЕ. Скорее всего «уступчивость» официального Баку в данном вопросе стоит объяснить конкретными обещаниями со стороны сопредседателей МГ ОБСЕ и сложностями, с которыми азербайджанские власти сталкивались в связи с предстоящими парламентскими выборами. Выборы остались позади, а очередной раунд переговоров завершился ничем. Поэтому пора довести дело до логического конца.

Однако надо учитывать то, что страны – сопредседатели Минской группы, которые также являются постоянными членами Совбеза ООН, по понятным причинам выступают против возвращения обсуждения данного вопроса в ООН, особенно в Совбез. Поэтому необходим серьезный дипломатический демарш.

Дело в том, что Азербайджан до сих пор не определил тип взаимоотношений, а если быть более точным, отсутствие отношений с Арменией. Кстати, часто используемое выражение «состояние ни мира, ни войны» не совсем точно. На самом деле мы сегодня находимся с Арменией в состоянии необъявленной войны. Чтобы сдвинуть «камень с мертвой точки», Азербайджан может использовать этот «вынужденный перерыв» в переговорном процессе и формально определиться с типом взаимоотношений с Арменией.

Поводов для таких демаршей у Азербайджана предостаточно. Мирные переговоры, продолжающиеся на протяжении более чем десяти лет, безрезультатны. До сих пор не освобождено ни пяди азербайджанских территорий. А это значит, что Азербайджан имеет полное право, ссылаясь на все эти обстоятельства, объявить о том, что находится в состоянии войны с Арменией. Данный шаг можно предпринять на уровне законодательного органа. А потом потребовать незамедлительного обсуждения этого вопроса в Совбезе ООН. В противном случае Азербайджан вообще может пригрозить выходом из переговорного процесса. Кстати, объявление о нахождении в состоянии войны совсем не означает возобновления боевых действий по всему фронту. На деле это означает предпринять попытку повысить международно-правовую значимость армяно-азербайджанского конфликта.

Поэтому в этих условиях Совбезу ООН просто придется повторно обсудить ситуацию с урегулированием карабахского конфликта. Во время повторного обсуждения Совбезу ООН уж точно не удастся обойти вопрос о том, кто же на самом деле оккупировал азербайджанские районы вокруг Нагорного Карабаха, с учетом ныне существующей позиции Совета Европы и США. В случае если Совбез ООН повторно обсудит ситуацию с урегулированием карабахского конфликта, то почти со стопроцентной уверенностью можно предположить, что Армения однозначно будет признана стороной, оккупировавшей часть территорий Азербайджана. А это значит, что Совбезу ООН просто придется однозначно потребовать от Армении освобождения всех оккупированных территорий вокруг Нагорного Карабаха, включая Лачин и Кяльбаджар. Таким образом, можно добиться того, чтобы вопрос обеспечения безопасности армян Нагорного Карабаха, создание коридора для коммуникационных связей с «внешним миром» стали предметом отдельных, но параллельно проводимых переговоров. Ведь эти вопросы можно решить параллельно с освобождением оккупированных территорий путем размещения миротворческих сил, которые будут также ответственны за бесперебойное функционирование транспортного коридора. При этом вопрос определения будущего статуса Нагорного Карабаха по логике должен быть рассмотрен на последующем этапе, после урегулирования проблемы «с оккупированными Арменией территориями Азербайджана». То есть Азербайджан имеет все возможности заставить Армению в конечном счете стать на самом деле «заинтересованной стороной» в урегулировании конфликта или же игнорировать волю международного сообщества...

Да, предлагаемый мной план действий – это дипломатическая игра почти на грани фола. Однако у нас не остается иного выхода, если Азербайджан и его руководство на самом деле не хотят согласиться с вариантом урегулирования конфликта, предложенным в Рамбуйе, или с тем, что будет почти идентично оному.

Р. Миркадыров

ПО ИНИЦИАТИВЕ постоянной комиссии по внешним сношениям так называемого Национального собрания непризнанной Нагорно-Карабахской Республики создана временная комиссия по изучению ущерба, нанесенного Нагорному Карабаху со стороны Азербайджана в годы карабахского конфликта. По сообщению «Арминфо», спикер «парламента НКР» Ашот Гулян отметил необходимость представления проблемы в международных инстанциях, в первую очередь – в парламентах стран – сопредседателей Минской группы ОБСЕ. По его словам, определенная работа в направлении изучения ущерба, нанесенного Нагорному Карабаху Азербайджаном, ведется. Но правильнее, чтобы это осуществлялось на уровне парламента. Ашот Гулян сообщил также, что в марте сего года будут организованы парламентские слушания по карабахской проблеме, на которые будут приглашены и официальные лица Армении.

Вроде бы стандартное сообщение из так называемой Нагорно-Карабахской Республики. Не более чем очередной пропагандистский трюк, предназначенный внушить миру – мол, армяне такие хорошие, а азербайджанцы варвары, развязали конфликт и нанесли ущерб Нагорному Карабаху. В дальнейшем дивиденды от этого трюка можно использовать при проведении мирных переговоров. Наверняка так называемая НКР рассчитывает, что Азербайджан уступит в вопросе своей территориальной целостности, а потом можно будет поднять вопрос о контрибуции. Ясно, что все эти идеи т. н. парламентариев Национального собрания НКР не более чем бред сивой кобылы. Но этот бред позволяет напомнить кое о чем.

Во-первых, примечательно время, когда было принято данное решение: конец февраля – это дни, даты, уже забытые многими азербайджанцами и армянами. Сейчас для большинства представителей молодежи обеих стран это обычные февральские дни. И никто не помнит, что именно в эти дни 1988 года, 18 лет назад, начался нагорно-карабахский конфликт. Противостояние между армянами и азербайджанцами началось с площади в Ханкенди, где армянское население Карабаха, забыв о своих соседях-азербайджанцах, потребовало присоединения автономной области к Армении. А 20 февраля Верховный Совет НКАО принял решение о присоединении Нагорного Карабаха к Армянской ССР. Об этом событии писали азербайджанцы и армяне, обе стороны обвиняли друг друга в фальсификации исторических фактов и т. д. Причем чем дальше в лес, тем, как известно, больше дров – с каждым годом обвинения становились все жестче. Поэтому в данной статье мы будем приводить факты из книги «Черный сад» стороннего наблюдателя – британского журналиста Томаса де Ваала, который побывал в Армении, Азербайджане и Карабахе и записывал свидетельства очевидцев.

ВОТ ВЫДЕРЖКА ИЗ РЕШЕНИЯ Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской автономной области, датированного 20 февраля 1988 года: «Идя навстречу пожеланиям трудящихся НКАО, просить Верховный Совет Азербайджанской ССР и Верховный Совет Армянской ССР проявить чувство глубокого понимания чаяний армянского населения Нагорного Карабаха и решить вопрос о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР». А вот мнение азербайджанцев спросить в то время не удосужились. Томас де Ваал задал этот вопрос одному из лидеров тогдашнего армянского «движения» Игорю Мурадяну.[55] Вот его ответ: «Хотите знать правду? Я скажу вам правду. Нас не интересовала судьба этих людей. Их судьба не интересовала нас тогда и не интересует сейчас». Если судьба азербайджанцев не интересовала лидеров армянского движения ни тогда, ни сейчас, то как эти лидеры сегодня с высоких международных трибун обвиняют азербайджанцев в неспособности совместно жить с армянами?

И тогда, и сейчас армяне считали, что «народные» выступления в те февральские дни были импульсивными, не спланированными и носили характер спонтанного народного движения. На самом деле это было не так, что подтверждают свидетельства «лидеров» движения, провозгласившего «Миацум» (объединение) на площадях Ханкенди. Опять-таки из высказываний Игоря Мурадяна Томасу де Ваалу. Он рассказывает: «Летом 1986 года карабахцы с помощью дашнаков получили первую партию легкого стрелкового оружия из-за рубежа. Впоследствии поставки оружия стали осуществляться регулярно, причем почему-то было много оружия чешского производства. Это оружие шло главным образом в Нагорный Карабах». Цитата: «Все организации в Карабахе были вооружены. Все местные комсомольцы имели личное оружие». И после этих слов армянские лидеры трубят и вбивают в сознание простых армян мысль, что азербайджанцы первыми начали конфликт? Речь идет о лете 1986 года, если армяне вооружаются с тех пор и каждый комсомолец имеет личное оружие, значит, они к чему-то готовятся. Так как же в этом случае азербайджанцы могли развязать конфликт? Еще один пример того, как армянские националисты фактически готовили конфликт с Азербайджаном. В феврале 1986 года Игорь Мурадян повез в Москву проект коллективного письма с просьбой об отторжении Нагорного Карабаха и уговорил девятерых армян, уважаемых членов ЦК партии и видных ученых, подписать его. Наиболее весомой была подпись академика Абеля Аганбегяна. Из воспоминаний того же самого Мурадяна: «Когда Аганбегян пришел в тот дом, где подписал письмо, он даже не знал, куда идет и почему его туда везут. Перед тем как поставить свою подпись, он провел там часа четыре. И за эти четыре часа выпил около двух литров водки». Вот как начиналось народно-освободительное движение под руководством цвета армянской интеллигенции – с двух литров водки. Утрируя, можно сказать, что в основе армянского национально-освободительного движения, криков о «миацуме» и «крунке» (лебедь, скучающий по родной Армении) стояла водка. Лучше бы академик Аганбегян оказался трезвенником...

Насчет насилия. Истинное число случаев насилия в те дни, наверное, никто так и не узнает, так как власти проводили жесткую политику, направленную на сокрытие любых инцидентов. Однако один случай все же всплыл, но так и не был расследован. В период второй недели волнений в Ханкенди в бакинскую больницу привезли двух изнасилованных азербайджанских девушек из Ханкенди. Обе они оказались студентками пединститута того же города. Обе были в тяжелом состоянии. Первыми погибшими на самой заре конфликта оказались также азербайджанцы. У села Аскеран были убиты выстрелами из огнестрельного оружия 23-летний Али Хаджиев и 16-летний Бахтияр Гулиев. Вот и первые жертвы, а стреляли в них наверняка из того самого оружия, которое начиная с 1986 года в Карабах доставляли дашнаки. И после этого армяне утверждают, что азербайджанцы развязали конфликт? Азербайджанцы могли развязать конфликт, но когда из Агдама на нескольких грузовиках в сторону Ханкенди выступили местные жители, то их одним платком остановила председатель колхоза Хураман Аббасова. Вот если бы тогда агдамцы доехали до Ханкенди, то можно было бы говорить о том, что мы развязали конфликт, правда, произошел бы в этом случае нагорно-карабахский конфликт – остается под вопросом.

Да, был Сумгайыт. В ходе сумгайытских событий погибли 26 армян и 6 азербайджанцев. Однако в Сумгайыте орудовали подонки, подстрекаемые невесть какими силами. Интересный факт – одним из погромщиков был Эдуард Григорян, армянин по национальности. А в то же время в большинстве кварталов Сумгайыта местные жители организовали оборону домов армян. Люди прятали своих соседей у себя дома. По факту было возбуждено уголовное дело и осуждено около 80 человек. Большинство из этих судебных процессов проходили в России. Досконально известно, что один из осужденных – Ахмед Ахмедов был приговорен к смертной казни. Было ли проведено армянскими властями расследование преступлений, совершенных против 200 тысяч азербайджанцев, выдворенных из Армении? Расследовались ли факты убийств азербайджанцев в Армении? Был ли кто-либо в Армении осужден хотя бы на условный срок за преступления, содеянные в Кафане?[56] А тем временем азербайджанские власти отказывались размещать беженцев из Армении в карабахской зоне. Предотвращали конфликт, не хотели отправлять озлобленных людей в Карабах и тем самым дать возможность эскалации конфликта. Сейчас, когда известны факты о подготовительных работах, проводившихся армянскими националистами, приходит мысль: а может быть, надо было расселять беженцев из Армении в Агдаме, Шуше, азербайджанских селах в Карабахе?

Мы показали события зари армяно-азербайджанского противостояния. Сейчас коснемся того, что потеряли Азербайджан, Армения, а также армянская община Нагорного Карабаха, не говоря уже об азербайджанской общине Нагорного Карабаха. Мы будем приводить факты из азербайджанских и армянских источников, дабы никто не обвинял нас в предвзятости.

АЗЕРБАЙДЖАН НА ДАННОЙ СТАДИИ конфликта в первую очередь потерял территории. Оккупированы 9 районов республики. Из них 7 расположены не на административной территории бывшей НКАО. Около миллиона азербайджанцев были вынуждены бежать с оккупированных земель и стать вынужденными переселенцами. Около 200 тыс. азербайджанцев в далеком 1988 году были вынуждены покинуть места постоянного проживания на территории Армении. Они приехали в Баку в товарных вагонах, предназначенных для перевозки скота. Избитые и ограбленные люди, потерявшие свои земли, родных и близких. Дальше – больше. 26 февраля 1992 года армянские бандформирования при прямой поддержке 366-го полка бывшего Советского Союза устроили резню мирного населения в городе Ходжалы. Погибли сотни людей – детей, стариков, женщин. Немногие выжившие замерзли при бегстве из азербайджанского города Ходжалы. 485 человек погибли. Среди них 33 – дети от 1 до 18 лет, 106 женщин. Это была не война, а настоящий геноцид против жителей мирного города. Понятно, шла война, и солдаты умирали в ходе военных действий. От войны страдало также гражданское население. Но зверски истребить целый беззащитный город – это не война, а военное преступление. За это фашистских лидеров судили в Нюрнберге. За это судят Слободана Милошевича и Саддама Хусейна. И если сегодня «парламент НКР» поднимает вопрос об ущербе, нанесенном Азербайджаном Нагорному Карабаху, и намерен отправить эти данные в парламенты стран – сопредседателей Минской группы ОБСЕ, то аналогичное право есть и у Азербайджана. Этот процесс, в принципе, начался. В Баку Ассоциация содействия развитию гражданского общества в Азербайджане начала широкомасштабную международную кампанию, целью которой является признание мировыми государствами и международными организациями ходжалинской трагедии как геноцида азербайджанцев армянами. Ассоциация собирает подписи азербайджанцев как внутри страны, так и за границей. Затем голоса миллиона людей и тысячи документов, видеоматериалов будут представлены мировой общественности.

Об ущербе, нанесенном Арменией Азербайджану, можно говорить, апеллируя к конкретным цифрам. В ходе конфликта, а также боевых действий погибли 30 тысяч граждан Азербайджана. Больше всего мирных жителей погибло при взятии армянами в 1992 году города Ходжалы – 613 человек. Около 5 тысяч граждан Азербайджана числятся пропавшими без вести, среди них 320 женщин, 71 ребенок и 358 пожилых людей. В период с 1992 по 2000 год 1086 азербайджанцев были освобождены и вернулись из армянского плена, среди них 67 детей, 243 женщины и 246 пожилых. Смерть 176 граждан Азербайджана в армянском плену документально подтверждена Международным комитетом Красного Креста.

Ущерб в результате армянской агрессии оценивается в 26,5 млрд. долларов. Число погибших с азербайджанской стороны, как уже отмечалось выше, превышает 30 тысяч человек, раненых и искалеченных – более 100 тысяч. Всего на оккупированных территориях разрушено более 900 населенных пунктов, 800 км автомобильных дорог, 160 мостов, 145 000 км электролиний, более 2000 км газопроводов, АТС на 35 000 номеров и т. д. Разгромлены и практически уничтожены 7000 промышленных и хозяйственных объектов, более 4000 объектов социально-культурного назначения, 693 общеобразовательные школы, 191 медицинское учреждение.

В настоящее время простирающиеся от поселка Горадиз до границ Зангиланского района 198 км азербайджано-иранской и 360 км азербайджано-армянской (всего 558 км) государственной границы нарушены со стороны Армении и по сей день находятся под ее контролем. Оставшиеся со времен СССР и расположенные вдоль этих границ строения, посты, пограничные сооружения, линии демаркации также были разрушены Арменией. Фактически на оккупированных участках оставшейся без присмотра азербайджано-иранской границы свободно осуществляются операции по переправке контрабанды, зачастую наркотических веществ. Через эти оккупированные границы в соседний Иран и Армению перевозятся также строительные материалы из жилых и общественных зданий, расположенных на захваченных территориях Азербайджана, лесопильные материалы.

Кроме того, разрушены и оккупированы приграничные с Арменией населенные пункты Азербайджана – Керки Садаракского района Нахчыванской Автономной Республики; Ашагы Аскипара, Юхары Аскипара, Гушчу, Баганис Айрым, Бархударлы Газахского района и другие.

В оккупированном регионе были распространены памятники природы, редкие растения и виды животных. Оккупированная гористая зона Малого Кавказа – это большой лесной массив Азербайджана. Общая лесная площадь региона составляла 246,7 тыс. гектаров. С целью охраны природного ландшафта, мира редких растений и животных на территориях Малого Кавказа, находящихся сейчас под оккупацией, был создан целый ряд заказников. И здесь можно назвать Беситчайский заповедник, Лачинский заказник и др. Территории, находящиеся под оккупацией, богаты подземными и наземными природными ресурсами. Наиболее распространенные полезные ископаемые – руды цветных металлов, золото, ртуть, хромит, перлит, известь, мрамор, агат, минеральные воды и другие.

Оккупированные территории богаты различными видами строительных материалов, представляющих важное значение для строительства и промышленности Азербайджана. Большие запасы таких материалов находятся в месторождениях, расположенных на территории Агдамского района: Чобандаг (запасы извести – 140 млн. т и глины – 20 млн. т), Шахбулаг (25 млн. т глины), Бойахмедлы (45 млн. т глины) и др. Большие запасы строительного камня в Ханкенди, а мрамора – в Харове. Сейчас все эти запасы подвергаются разграблению и перевозятся в Армению.

Армяне также немало потеряли. За время вооруженного конфликта с армянской стороны погибло около 10 тыс. и ранено до 20 тыс. человек. По данным армянской стороны, более 500 армян находятся в плену у азербайджанцев или пропали без вести.

До начала карабахского конфликта в Азербайджане в 1988 году проживало 390 тыс. армян (около 6 % населения республики), из них 180 тыс. – в Баку и 145 тыс. – в НКАО. Армяне, которые проживали в Баку, занимали ведущие посты в системе государственного управления, занимались бизнесом. Первыми цеховиками в Азербайджане были армяне, которые на этом заработали большие состояния. В результате конфликта они были вынуждены уехать из Азербайджана и разбрестись по всему свету. В большинстве случаев в родной Армении их не принимали, националисты называли их «турками».

В 1988 году в Карабахе проживало 145 тыс. армян. Сейчас по последней переписи населения в так называемой НКР прописано 137 тыс. 743 человека. Причем это число прописанных людей, большинство же на самом деле ищет заработки в самой Армении или в России. Средний ежегодный уровень снижения численности населения составляет около 6 %. Причем происходит это в основном за счет населения Ханкенди, того самого города, жители которого в 1988 году требовали «миацум» и заявляли, что никогда не покинут родину. Саму Армению в течение 2002–2005 годов покинуло от 116 до 147 тыс. граждан. Это означает, что миграционным настроениям подвержен каждый десятый гражданин Армении. На работу за границей едет каждый шестой мужчина.

После начала конфликта и экономической блокады в 1991–1993 годах был зарегистрирован примерно 54-процентный экономический спад. Война нанесла огромный ущерб экономике Нагорного Карабаха. Уничтожена половина жилого фонда. Непризнанная республика до сих пор дотируется из и без того небольшого государственного бюджета Армении.

ТЕПЕРЬ НЕМНОГО О ДОСТИЖЕНИЯХ. Азербайджан сегодня является самой экономически развитой страной Южного Кавказа. Осуществление проектов по добыче нефти и газа, а также их транспортировка на мировые рынки позволяет стране получать огромные нефтегазовые доходы. С конца этого года, после запуска экспортных нефтегазопроводов, эти доходы возрастут в несколько раз. Армения же является страной, находящейся в транспортной блокаде. Фактически страна имеет связь только с Ираном, страной, и без того считающейся «закрытой» для мира. Армения практически полностью зависима от России как в политическом, так и в экономическом плане. В стране расположены российские военные базы, которых почти нет в Грузии и которые вообще отсутствуют в Азербайджане. Дело доходит до того, что Россия выступает с инициативой взять себе отдельные отрасли промышленности Армении в обмен на списание государственного долга страны. Причем армянская сторона глубоко заблуждается, если считает, что экономическая блокада будет снята до окончательного урегулирования конфликта. Пока существует карабахский конфликт, Армения будет оставаться в стороне от региональных энергетических и транспортных проектов. Ей придется постоянно уповать на иранский газ и на милость России. Можно ли в подобной ситуации говорить об экономической или политической безопасности страны?

С Карабахом еще хуже. Фактически Армения попала в капкан, который сама же и поставила. Карабах – это огромный груз на шее Армении, который мешает ее развитию. Развивать инфраструктуру бывшей НКАО Армения одна не в силах, а привлечь в регион по-настоящему крупные иностранные инвестиции невозможно. Ни один инвестор не будет вкладывать финансы в зону нерешенного конфликта. Кроме того, Армении приходится состязаться с более богатым Азербайджаном в «гонке вооружений». Азербайджану, имеющему достаточно большой экономический потенциал, делать это намного легче. А армянскому руководству, на которое в самой Армении смотрят как на чужаков – выходцев из Карабаха, делать это намного сложнее. В конечном итоге все может обернуться социальным взрывом.

Единственным путем решения данной проблемы может быть только урегулирование карабахского конфликта. Азербайджан в этом направлении идет на уступки. Единственный бескомпромиссный вопрос – это территориальная целостность страны.

Армения должна понять, что независимого Нагорного Карабаха вне юрисдикции Азербайджана никогда не будет.

В эти дни исполняется 18 лет с момента начала конфликта. Противостояние, начатое армянскими националистами, переросло в 18-летнюю трагедию для обоих народов. Не пора ли нормальным армянам одуматься и встать на путь создания новых отношений с азербайджанцами? Ведь армяне все равно будут жить на Южном Кавказе. Вам решать – будете ли вы изгоями региона или попытаетесь со временем превратиться в нормальных партнеров.

Мурад Гусейнов

ВИДИМО, ЕЩЕ В ТОТ МОМЕНТ, когда Роберт Кочарян находился в «рамбуйенском» средневековом сортире, под предлогом пойти в который он прервал переговоры, другой армянский военный преступник – Аркадий Гукасян получил «московскую директиву».

В результате, как передает радио «Свобода», этот номинальный руководитель сепаратистского, оккупационного режима высказал убеждение, что «есть единственная возможность присоединения Нагорного Карабаха к переговорному процессу: Армения должна отказаться от переговоров с Азербайджаном».

«Пока Армения ведет переговоры с Азербайджаном без участия Нагорного Карабаха, Баку не согласится на переговоры с Карабахом. Естественно, что Азербайджан заинтересован вести переговоры лишь с Арменией, поскольку от этого формата получается хороший пропагандистский эффект и легко доказать, что Армения – агрессор и захватила азербайджанские территории. Когда Баку проводит переговоры лишь с Арменией, то занимается пропагандой. А когда начнет говорить с Нагорным Карабахом, для меня это будет сигналом, что Азербайджан пытается решить проблему», – заявил Гукасян.

Стоит заметить, что еще в преддверии встречи Ильхама Алиева и Роберта Кочаряна в Рамбуйе Гукасян стал озвучивать воинственную риторику. К примеру, выступая на мероприятии, посвященном «подведению итогов 2005 армейского учебного года», он сказал следующее: «Мы все должны содействовать тому, чтобы нагорно-карабахский конфликт был урегулирован как можно скорее, потому что на передней линии продолжается военная ситуация, при которой гибнут молодые люди. Однако урегулирование для нас – не самоцель. Нашей сверхзадачей являются независимость и свобода страны».

Однако приведенный в начале статьи «аркашкин» призыв представляет собой знаковый элемент разыгрываемой после Рамбуйе внутриполитической комбинации, рассчитанной на поражение внешних и внутренних целей.

Начнем с внешнего аспекта. Прежде всего необходимо заметить, что, каким бы пренебрежительным поведением, наносящим урон по имиджу руководства Азербайджана, ни было то, что позволил себе Кочарян, пострадало все-таки реноме Кремля и его армянского вассала. В такой ситуации и Москва, и Ереван столкнулись с необходимостью внятно объяснить европейцам и американцам суть своего совместного демарша в Рамбуйе. И именно в такой ситуации было решено прибегнуть к усилению фактора НКР в переговорном процессе. При этом Ереван желает проглаголить: «Вот видите, господа, карабахцы гневно требуют прекратить переговоры с Баку и негативно реагируют на нашу конструктивность, которая может обернуться политическим коллапсом в самой Армении».

К этому следует добавить, что, по всей вероятности, еще задолго до встречи в Рамбуйе Москве стали известны детали возможного сербо-косовского мирного соглашения, к которому могут прийти Белград и Приштина в свете начавшихся переговоров в Вене. Дело в том, что там попахивает обретением Косово независимости от Сербии в рамках некой особой политико-правовой модели, которую Москва предлагает применить и в отношении конфликтов на пространстве СНГ. А для этого Кремлю необходимо уже сейчас лепить, скажем, из Кочаряна образ армянского Ибрагима Руговы.[57] Вот и заговорил Гукасян...

Что касается внутриполитического момента, то он заключается в том, что кочаряновская трайбократическая власть беременна проектом политического престолонаследия. Как раз интересы этого действа, нацеленного на передачу власти другому карабахскому трайбократу – министру обороны Сержу Саркисяну[58] в 2007 году, требуют того, чтобы «президент НКР» Гукасян периодически становился центральной фигурой политической сцены Армении. Подобные тряски, носящие систематический характер, помогают сохранять ресурсы и политические институции карабахского клана в мобилизованном состоянии.

Как бы то ни было, Азербайджану необходимо доктринально осмыслить происходящее в мире и сделать четкий цивилизационный выбор в пользу евроатлантического пространства. Когда страна окажется хотя бы на полпути к этому пространству, тогда ее экономическая мощь и военная сила обретут принципиально иное, более действенное измерение и качество.

И. Баяндурлу

Я НИЧУТЬ НЕ УДИВИЛСЯ, узнав о резолюции, принятой 16 февраля Европарламентом. Напомню, что в ней эта влиятельная структура осуждает Азербайджан за «разрушение» несуществующих армянских памятников в Джульфинском районе Нахчывана. Это не первый раз, когда Азербайджан сталкивается с двойными стандартами Запада. Неужели мировые авторитетные организации начали смотреть на Азербайджан через «черные очки», которые им подсовывает армянское лобби? Неужели они не ведают о том, во что превратили армяне памятники культуры и истории Азербайджана, которые остались на оккупированных территориях? Тем более что в Азербайджане до сих пор не была осквернена ни одна армянская могила, так как мы не привыкли мстить, даже врагу, подобным образом.

Хочу в этой связи донести до европейской общественности факты, которыми обладаю. Но прежде отмечу, что именно эти самые двойные стандарты дают повод главе НКР Аркадию Гукасяну издать распоряжение, в котором речь идет о сохранении исторических и культурных памятников, находящихся на оккупированных территориях. В документе говорится, что «на территории Нагорного Карабаха находятся тысячи армянских памятников, которые на протяжении многих лет были недоступны, спрятаны азербайджанцами от глаз мирового сообщества».

В данное время армяне занимаются не сохранением исторических азербайджанских памятников на оккупированных территориях, а их трансформацией в армянские. Например, еще в 1999 году «начальник управления по защите исторических памятников НКР» Слава Саркисян в своем выступлении на заседании армянской диаспоры Франции отметил, что «парижские армяне предлагают переименовать шушинскую „Гей мечети“ в Исторический музей армянского города Шуши». Он также сообщил, что «Фонд Шуши», действующий в Ханкенди и в самой Шуше, поставил перед собой определенные цели, реализация которых и станет доказательством выполнения распоряжения Аркадия Гукасяна. Одной из главных целей фонда является представление международной общественности города Шуши в качестве «древнего историко-культурного центра армянской нации». Тем самым армяне пытаются привлечь в Шушу и Карабах как можно больше туристов.

По данным нашего центра, шушинская «Гей мечети» уже не существует. Армяне «отреставрировали» даже стены храма. Теперь их украшают армянские хачкары, фрагменты фресок «Рождение Иисуса», изображение Ноева ковчега... Остается надеяться, что наше Министерство культуры и туризма, ООН, ОБСЕ, ЮНЕСКО, Международная кризисная группа просто не знают об этом.

Армяне даже успели снять 15-минутный документальный фильм о «древнем армянском историческом памятнике». Кинолента была продемонстрирована на презентации книжной выставки «Рим – Армения». Кстати, на мероприятии получили путевку в жизнь еще 36 книг, в которых говорится все о том же, то есть «о древней истории армянских памятников в Нагорном Карабахе». Надо ли говорить, что в них речь шла исключительно про «историко-культурные памятники», которые армяне просто украли у нас. В этих книгах армянские ученые утверждают, что все на территории Карабаха – от ковров до лошадиных подков – когда-то принадлежало их прадедам и дедам.

Иными словами, пока мы направляли свою энергию на внутренние разборки, армяне вешали лапшу на уши мировому сообществу. Так, первый официальный представитель Армении в Ватикане Эдуард Налбандян утверждает, что «Нагорный Карабах всегда был исконно армянской землей и это знает весь мир». Более того, армяне выпустили фотоальбом «Армения и Нагорный Карабах», который был перепечатан на разных языках и опубликован в Вашингтоне, Москве, Париже, Лондоне. В нем наши культурные ценности представляются как исконно армянские.

В создании «фотошедевра» приняли участие сотрудники дипкорпуса Армении в США Армен Кирокосян и Вардан Варсегян. А. Кирокосян в фотоальбоме, распространенном 150-тысячным тиражом, отмечает, что еще существует много неизученных армянских памятников, в том числе Азыхская пещера и каменные писания на территории Нахчывана...

В целом Аркадий Гукасян издал 14 распоряжений, в которых говорится о создании на оккупированных территориях армянских музеев, изучении «древних армянских памятников», причем с помощью туркменских археологов. Есть даже распоряжение «о реставрации древних армянских памятников на территории Ходжалы» – города, который был разрушен ими же. Кстати, Ходжалинское древнее кладбище, попавшее в историю как «Ходжалинское кладбище XIV–VII веков до нашей эры», показано в фильме «Древние армяне». В этом фильме, подготовленном при участии французских археологов, это кладбище представляется как доказательство того, что здесь в древности жили армяне.

В общей сложности армянские агрессоры уничтожили на территории Нагорного Карабаха 20 музеев, в которых хранилось почти 100 тысяч азербайджанских экспонатов древности. Мы же успели спасти только часть изуродованных памятников наших корифеев. Да и это мы не смогли использовать в информационной войне. Соответствующим структурам даже не пришло на ум издать марки с изуродованными памятниками и распространить их по миру.

Интересно, что претензии армян на нахчыванские исторические памятники нельзя назвать новыми, так как еще в 1988 году, в пору начала армяно-азербайджанского конфликта, глава Ассоциации армянских архитектурных исследований Армен Хакназарян обратился с письмом в ЮНЕСКО и сообщил, что «в Нахчыване разрушается армянское кладбище в Джульфе». Тогда армянам разрешили приехать в Джульфу и убедиться в неверности информации. Но армяне отказались от поездки, так как знали правду. Не было никаких разрушений, но разве это интересует идеологов армянства.

Тот же самый А. Хакназарян в 2005 году обратился в Совет Европы с письмом со старыми надуманными обвинениями и отметил, что «нецелесообразно, что в составе СЕ находится государство, которое не уважает, уничтожает историю и культуру другого народа».

Как утверждает российский археолог Муравьев, «в Нагорном Карабахе армяне все приватизируют с учетом на 10 лет вперед». На оккупированных азербайджанских землях они путают страницы истории...

Ровшан Новрузоглу

ПОЖАЛУЙ, ПЕРЕГОВОРЫ В РАМБУЙЕ[59] стали классическим примером того, как серьезное дипломатическое мероприятие в результате экстраординарных действий только одного из его многочисленных участников оказывается «сбитым» на уровень дешевой пародии: «зажатый в клещи» президент Армении Роберт Кочарян покинул переговоры под таким предлогом, что в результате едва не опустил всю Минскую группу туда, где несколько лет назад Владимир Путин обещал бороться с террористами. И, похоже, анекдотичность ситуации на переговорах в Рамбуйе привела к тому, что серьезного их анализа в прессе, увы, по сути дела, не появилось, тем более что и итоги встречи оказались нулевыми.

Однако то, что и посол США в Азербайджане Рино Харниш, и представитель Международной кризисной группы на Южном Кавказе Сабина Фрейзер открыто выразили свое разочарование тем, что переговоры в Рамбуйе закончились с нулевым результатом, само по себе заслуживает самого вдумчивого и серьезного анализа. Потому как нулевых результатов встреч за почти что 12-летнюю историю «мирного урегулирования» в Карабахе было предостаточно, но вот никогда еще мировое сообщество не демонстрировало своего разочарования этими нулевыми результатами столь откровенно. А это уже не оставляет сомнений: в Карабахе происходит то, что и дипломаты, и историки, и юристы называют «изменением обстановки». Или, если угодно, «общей ситуации». И нетрудно догадаться, что в основе этих изменений лежит нефтяной фактор.

В самом деле, слова «нефть» и «Азербайджан» в одном предложении звучат уже не один десяток лет, в том числе и в зарубежных СМИ. На переговорах с дипломатами из стран «золотого миллиарда» нефтяная тема тоже всплывает регулярно. Однако если раньше говорили о «сотрудничестве в области поставок энергоносителей», то в ходе визита в Азербайджан Бениты Ферреро-Вальднер[60] впервые уже не в СМИ, а в области практической европейской дипломатии применительно к Азербайджану прозвучал качественно иной термин: «энергетическая безопасность Европы».

Возможно, такого изменения акцентов следовало ожидать. С одной стороны, как указывалось в прессе бессчетное количество раз, попытка России надавить на своих партнеров по СНГ при помощи манипуляций с ценами на нефть и газ, не говоря уже о «случайных» подрывах нефтепроводов и ЛЭП, заставила европейские страны всерьез занервничать, и там уже открыто заговорили о поисках альтернативных источников углеводородных энергоносителей, где Прикаспий играет далеко не последнюю роль. С другой стороны, как раз в эти дни вводится в действие магистральный трубопровод Баку – Тбилиси – Джейхан, и сказать, что это меняет расстановку сил, значит ничего не сказать. И превращение экспорта углеводородов из прикаспийских стран из вопроса «сотрудничества в области энергетики» в фактор «энергетической безопасности Европы» не могло не повлечь за собой существенных политических сдвигов: интересы энергетической безопасности предполагают существенно иной уровень политических гарантий бесперебойного транзита нефти, и неурегулированный конфликт в непосредственной близости от магистральных трубопроводов в предложенные рамки явно не укладывается, и мириться с его «тлеющим» состоянием мировое сообщество более не намерено. Отсюда и демонстративное разочарование нулевыми результатами встречи в Рамбуйе.

Но вот во что такое «изменение акцентов» выльется на практике? Пока что видимых изменений в поведении «сверхдержав» не произошло, но это «пока», очевидно, не будет продолжаться вечно, и рано или поздно нефтяной фактор окажет свое влияние на карабахское урегулирование.

Конечно, вариант, при котором стороны сами пришли бы к решению, предпочтителен для большинства «внешних» участников, которым в общем-то нужен мир как таковой, и их не особенно волнуют тонкости статуса Нагорного Карабаха, Лачина и Шуши. Однако чем дольше продолжаются переговоры, тем меньше верится в такой вариант. Более того, недавно в Ханкенди провели «круглый стол», посвященный роли нефтяного фактора в процессе карабахского урегулирования, и пришли к выводу: в ближайшие 10–15 лет Азербайджан из-за этого самого нефтяного фактора войны не начнет, и в Баку просто пытаются «запугать» при его помощи противную сторону. Вывод читается вполне четко: на переговорах – ни шагу назад! Конечно, какова практическая ценность этих самых рекомендаций, если Карабах де-факто выключен из переговорного процесса, пока остается только гадать... однако Армения на переговорах занимает именно такую позицию.

И вот тут уже в дело вступают совершенно иные реалии. Согласно которым в мире на сегодняшний день существует только один прецедент урегулирования подобного конфликта «всерьез и надолго»: это Сербская Краина в Хорватии, которую после нескольких лет сепаратистской войны армия Хорватии за три дня взяла под свой контроль. Во всех остальных случаях – будь то «недоурегулированные конфликты» в Косово и Боснии, где до сих пор сохраняется необходимость иностранного военного присутствия, или добившаяся независимости от Эфиопии и тут же ввязавшаяся с ней в территориальную войну Эритрея – прочного мира «всерьез и надолго», увы, не наступило. И хотя затяжную войну у нефтепроводов никто терпеть не станет, быстрая военная операция – дело иное.

И вероятно, рассуждая о возможном влиянии нефтяного фактора на карабахское урегулирование, нелишне вспомнить и другие уроки истории: иногда к прочному миру приводит «молниеносная война». Именно так развивались события после оккупации Ираком Кувейта летом 1990 года. И хотя еще совсем недавно проводить параллели между Карабахом и «Бурей в пустыне» считалось едва ли не моветоном, нынешний рост внимания к региону может привести к самым неожиданным последствиям. Тем более что благодаря «нефтедолларам» военный бюджет Азербайджана уже превышает госбюджет Армении, и мировое сообщество по этому поводу не высказывает обеспокоенности.

Нурани

МИР СЕГОДНЯ БОЛЕЕ ЦИВИЛИЗОВАН, чем когда-либо, считается, что он нацелен на гармонию. Перед лицом глобальных проблем экологическая составляющая объединяет усилия всего человечества. Но стараниями иных война стала привычным спутником жизни. Благодаря техническому прогрессу она бесцеремонно окутывает нас, врывается в наши дома стараниями СМИ. Практически нет хотя бы краткого исторического периода в жизни человечества, когда можно было бы с удовлетворением удивиться: нигде не льется кровь человеческая.

На азербайджанской земле она льется уже семнадцатый год. Даже в условиях режима прекращения огня. Неоспоримо: война Армении против Азербайджана – это разбой среди бела дня на глазах у обвешанных нормами международного права органов миропорядка – ООН, ОБСЕ и сильных авторитетных мировых держав. Эта война специфична по своей сути. Эта война – продукт армянского фашиствующего национализма. В ней Карабах – лишь ширма. Она – продолжение предыдущего (прошлого века) армянского судорожного националистического зуда. Этому зуду, как правило, предшествует страдальческая гримаса, но, лишь учуяв добычу, эта многострадальная мимика резко преображается в истеричный оскал воодушевленной гиены.

Пресловутый «двойной стандарт», ставший преградой на пути разрешения карабахского вопроса в рамках норм единого международного права, зиждется на политических установках государств и организаций, взявших на себя роль мирового судьи.

Олимпийское спокойствие в отношении вопиющего факта откровенного захвата части территории суверенного государства – классическое проявление «двойного стандарта». Этот «двойной стандарт» в едином международном праве – не что иное, как отказ от права вообще, предназначенного обеспечить объективное, справедливое разрешение конфликтов между государствами. Нормы международного права недвусмысленны, как говорится, написаны черным по белому, приняты мировым сообществом однозначно, без оговорок и подлежат неукоснительному соблюдению. Значительным большинством государств нормы международного права имплементированы во внутреннюю правовую систему.

В таком случае почему тянется разрешение конфликта, жертвой которого стал Азербайджан? Почему международное право и представляющие его авторитетные организации, а также опекающие его великие державы должны поступиться своим имиджем и исторической миссией, проявляя столь странную терпимость к выходкам избалованного хулигана в лице Армении?

Вопиющий факт, не видеть который может только слепой. Азербайджанский районный центр – город Кяльбаджар, находящийся за пределами административных границ азербайджанского же Нагорного Карабаха, для отторжения которого Армения вторглась на территорию суверенного государства, захвачен армянскими террористическими формированиями с 27 марта по 3 апреля 1993 года. Убиты 511 мирных жителей, захвачены в плен более 300. Число беженцев и вынужденных переселенцев в результате этой оккупации составляет более 60 тысяч человек.

30 апреля 1993 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию 822. «Выражая серьезную обеспокоенность в связи с переселением большого числа гражданских лиц и чрезвычайной гуманитарной ситуацией в регионе, в частности в Кяльбаджарском районе, вновь подтверждая уважение суверенитета и территориальной целостности всех государств в регионе, нерушимость международных границ и недопустимость применения силы для приобретения территории», Совет Безопасности ООН потребовал от Армении немедленного освобождения Кяльбаджарского и других районов Азербайджана.

Что ж, спасибо Совету Безопасности за «серьезную обеспокоенность». Но обеспокоенности мало, господа. «Обеспокоенность» – это абстракция. Она у каждого разная. Надо меры принять. В арсенале ООН эти меры есть, и они апробированы. Начиная с международных экономических санкций и заканчивая Гаагским судом для военных преступников.

Воодушевленные только лишь «обеспокоенностью» ООН, 24 июля 1993 года вооруженные карательные формирования Армении захватывают Агдам, также находящийся за пределами административных границ «спорного» Нагорного Карабаха. 29 июля 1993 года, через пять дней, СБ ООН вновь «обеспокоился» и резолюцией 853 выразил свою дежурную озабоченность. В резолюции вновь подтверждается суверенитет и территориальная целостность Азербайджана и всех других государств в регионе, а также нерушимость международных границ и недопустимость применения силы для приобретения территории.

Далее в резолюции опять требуется освобождение Агдамского и других районов Азербайджана.

А Армения так испугалась требований ООН, что вслед за этим один за другим оккупировала методом «выжженной земли» еще пять азербайджанских районов. 23 августа 1993 года захвачен Физулинский район. Преследуемые танками, артиллерией и карательными отрядами, 152 тысячи человек превратились в беженцев.

26 августа 1993 года захвачен Джебраильский район. Изгнано карателями более 57 тысяч человек.

31 августа оккупирован Губадлинский район. Более 31 тысячи мирных жителей покинули дома, оставив на разграбление национал-бандитам нажитое десятками поколений предков добро.

В октябре 1993 года армянские карательные формирования устремились на блокированный Зангиланский район. Единственным путем спасения для более чем 40 тысяч человек оставался переход через бурлящие потоки Аракса на территорию Ирана. Сотни стариков, женщин и детей не смогли выйти на сопредельный берег и утонули в водах пограничной реки.

Как брошенный камень, вдогонку устремившимся в глубь территории суверенного государства армянским воякам последовали еще две «сердитые» резолюции Совета Безопасности ООН: 14 октября резолюция 784 в который раз подчеркнула необходимость вывода армянских сил из оккупированных районов, 12 ноября резолюция 884 осудила захват Зангилана и города Горадиза.

И все это Армении – члену мирового сообщества – как об стенку горох. И вот здесь обыкновенному человеку, внушившему себе успокоительную мысль, что живет он в цивилизованном мире, заставившем себя ради мира и спокойствия на земле уважать и чтить таких мировых опекунов, как ООН, США, Россия и другие авторитетные державы, становится не по себе. И невольно законопослушный человек начинает прозревать: закон писан и всеми подписан, но применить его одинаково для всех мешает все тот же «двойной стандарт».

Свежи еще в памяти антитеррористические инициативы и действия ООН и США после трагедии 11 сентября. Весь мир был в шоке. Реакция США и ООН последовала незамедлительно. Президент Буш выразился лаконично: «США объявлена война». Ответная мера: массированные бомбардировки Афганистана и ввод коалиционных войск. Хотя агрессор не установлен, территория не захвачена, оккупации земель нет. Да и по зубам ли США Афганистану?! Далее – Ирак.

Реакция США понятна. Ущемлены интересы великой державы. Но должны быть защищены от терроризма все члены мирового сообщества. А ведь азербайджанские земли захвачены не неизвестными террористами, а вполне конкретным государством. Это не просто террористический акт – это террористическая война с истреблением мирного населения, захватом территории, разграблением имущества и национальных ценностей, диким вандализмом в отношении мировых исторических памятников культуры и искусства.

Агрессор известен, но действий нет. Есть дежурная обеспокоенность.

Почему к одинаковым по сути явлениям столь разный подход? Вот почему.

Война Армении против Азербайджана прозрачна. Две стороны конфликта, третьей нет. Карабах – лишь очередная этапная цель. Одна сторона – Армения, с использованием вооруженных сил отторгнувшая и оккупировавшая часть территории соседнего суверенного государства. Это факт для международного права более чем достаточный, чтобы назвать Армению страной-агрессором.

Другая сторона – подвергнувшаяся агрессии Азербайджанская Республика, потерявшая 20 % своей территории, имеющая в результате карательно-террористической войны более 1 миллиона беженцев. Это тоже факт, также неоспоримый.

Попытки представить в войне третью сторону неубедительны. В Карабахе и за его пределами воевала армия Армении. Этому свидетельств не счесть. Хотя бы следующее. В марте 1993 года в Карабахе началось массированное наступление армян. Захваченные азербайджанским разведдозором документы свидетельствовали, что это авангард 5-й бригады Вооруженных сил Армении. Перебираем документы.

Вот приказ на марш. В нем черным по белому напечатано, что 5-я бригада армянской армии с такого-то по такое число совершает марш по маршруту Ереван – Агдере.[61] Среди населенных пунктов, которые должна пройти в конкретно указанное время находящаяся на марше 5-я бригада, значатся Горис и Лачин. Это приграничные между Арменией и Азербайджаном города.

Так что сказке о том, что с Азербайджаном воюет «армия самообороны Нагорного Карабаха», приходит конец.

Обратим внимание на характер этой войны. Выше несколько раз упомянуто, что это карательно-захватническая война.

С захватническим аспектом сомнений нет – все мониторинги и прочие мероприятия международных наблюдателей на линии соприкосновения происходят не на границе Армении с Азербайджаном, а в глубине территории Азербайджана.

А вот о карательном характере войны следует сказать отдельно. Слово «карательный» осталось в памяти со времен Второй мировой войны. Карательные отряды СС, проявляя особое зверство, зачищали территорию, выявляли и истребляли коммунистов и евреев, партизан и подпольщиков. Вывозили людей как рабочую силу. Как известно, немец дошел до окраин Москвы – сотни оккупированных городов, тысячи деревень и населенных пунктов. И во всех проживало под оккупационным режимом местное население. Даже у нацистов был режим, позволяющий мирным жителям проживать в своих домах.

В случае с армянской агрессией цель – не только захват территории, но и истребление народа. Цели армянской оккупационно-геноцидной войны исключают проживание азербайджанцев на оккупированной территории. Военно-карательные операции наряду с захватом территории неминуемо преследуют цель физического уничтожения азербайджанцев.

Сегодня мир такого не знает. Не будем вдаваться в мотивы. Фиксируем только факты. Война между Израилем и Палестиной. Крови больше чем достаточно. Но израильтянин и палестинец живут рядом. Нет геноцида – поголовного истребления мирного населения.

Вот на экране Чечня. Опять оставим мотивы. Возьмем лишь военно-тактический аспект. Несмотря на террористические акты, уносящие жизни российских военнослужащих и мирных жителей в российских городах, геноцида нет. Мирные жители, женщины и дети живут рядом с вооруженным русским солдатом.

И в Афганистане, и в Ираке американцы не ставят цели истребить местное население.

Мир содрогнулся от издевательств над пленными в Ираке. Америка открыто признала пагубность происшедшего для имиджа нации. Президент Буш публично извинился.

Кто извинится за зверства армянских фашистов на азербайджанской земле?

Так что позиция Армении сомнений не вызывает. Позиция Азербайджана тоже известна и логична. Президент Ильхам Алиев ее неоднократно ясно выражал: «Наша страна находится в обстановке войны. Наше дело правое. Мы чьей-либо земли не захватили и намерений таких не имеем. Нарушена наша территориальная целостность, наши земли находятся под оккупацией. Азербайджанский народ, азербайджанская армия в любой момент для восстановления территориальной целостности готовы сделать нужный шаг. Мы имеем на это право. И нормы международного права дают нам эту возможность».

Непонятна позиция тех, кто взял на себя ответственность за порядок на этой планете.

Захид Теймуров

«АРМЕНИЯ ОБЛАДАЕТ политической волей, необходимой для урегулирования нагорно-карабахского конфликта», – заявил министр иностранных дел Армении Вардан Осканян, выступая 1 марта в Берлине на брифинге по итогам своей встречи с главой МИД Германии Франком Вальтером Штайнмайером...

Итак, на фоне довольно-таки жестких заявлений президента Азербайджана Ильхама Алиева, который во время недавнего посещения прифронтовых районов открытым текстом обвинил Армению в затягивании переговоров, создании тупиковой ситуации и также откровенно «пригрозил» использованием силового варианта для освобождения оккупированных армянами территорий вокруг Нагорного Карабаха, официальный Ереван после вышеизложенных опусов В. Осканяна выглядит почти «голубем мира». Что же происходит?!(...)

Дело в том, что для увеличения бюджетных расходов, в том числе на оборону, сперва надо заработать эти средства. А бюджет Армении на 2006 год составляет чуть более одного миллиарда долларов, то есть почти в четыре раза меньше азербайджанского. На военные нужды, по крайней мере легально, Армения предполагает расходовать чуть более 150 млн. долларов, то есть опять же почти в четыре раза меньше Азербайджана, который, также легально, намерен потратить на эти цели около 600 млн. долларов. Весь бюджет Армении даже не в два раза (!) больше военных расходов Азербайджана. Таково реальное соотношение экономических возможностей двух стран еще до начала поступления в Азербайджан потока нефтедолларов. Поэтому почти со стопроцентной уверенностью можно предположить, что такими темпами через год-два по военным расходам Азербайджан «переплюнет» бюджет Армении в целом. Не станет же Армения тратить весь свой бюджет на военные нужды. Кстати, может наступить момент, когда и этого не будет хватать. Это объективные оценки, с которыми спорить просто невозможно.

Экономика Армении не способна выдержать такую «гонку вооружений», если, конечно, не рассматривает военные базы «стратегического союзника», то бишь России, которая вряд ли является очень уж надежной. А Азербайджан, по крайней мере в ближайшие лет 20–25, при постоянном увеличении бюджетных расходов до почти фантастических для Армении размеров преспокойно может выделять на военные нужды всего одну восьмую часть бюджета. Достаточно напомнить, что при нынешних ценах на нефть, которые не имеют тенденции к понижению, Азербайджан в течение предстоящих 15–20 лет получит только от экспорта этого сырья около 200 млрд. долларов. Да, в Азербайджане, как и в Армении, воруют и, наверное, будут и дальше воровать при любой власти. Но той части средств, которая все же дойдет по назначению, будет предостаточно, чтобы «измотать» Армению. А Армении такие средства неоткуда брать, а главное, не на чем зарабатывать.

Однако даже при нынешнем невыгодном соотношении сил Армения как бы подталкивает Азербайджан на силовое урегулирование конфликта. Почему?! Ведь на первый взгляд это алогичная тактика поведения. Но только на первый взгляд. Да, Азербайджан в этом году уже выделил на военные расходы почти 600 млн. долларов, что, как указано выше, почти в четыре раза больше, чем в Армении. Но Азербайджан пошел на резкое увеличение военных расходов в последние два года. То есть реформирование армии в количественном, а главное, в качественном смысле, в том числе в сфере перевооружения, – только в начальной стадии. Попытаемся смоделировать, каким же будет сценарий развития событий в случае возобновления боевых действий, независимо от того, какая из сторон станет его инициатором. Тем более что при отсутствии постоянного мониторинга на линии противостояния войск невозможно точно определить инициатора возобновления боевых действий.

Надо признать, что Азербайджан пока не имеет подавляющего преимущества, позволяющего за короткий срок освободить все оккупированные территории вокруг Нагорного Карабаха, включая Лачин и Кяльбаджар. А о Нагорном Карабахе вообще говорить не приходится. Во-первых, при сокращении линии фронта наступать будет намного труднее. Во-вторых, как сказано выше, реформирование армии, прежде всего качественное, позволяющее вести эффективные боевые действия в горной местности, еще не завершено.

На данном этапе в лучшем случае удастся освободить пару низменных районов. Этого добиться не так трудно, тем более что армяне не располагают достаточными силами, чтобы полностью замкнуть линию фронта такой протяженности. А самое «интересное» скорее всего произойдет потом...

Сразу соберется Совбез ООН, который не только призовет стороны к прекращению эскалации конфликта. Скорее всего именно Армения, которая будет поддержана со стороны США, станет инициатором размещения на линии противостояния войск «миротворческих сил». В случае отказа Азербайджана последуют санкции, о которых не раз предупреждали США. Но и это не все...

В случае если Азербайджан будет и дальше упорствовать, мы можем стать свидетелями «южнокавказского Дейтона». То есть «миротворческие силы» будут размещены в зоне конфликта без согласия Азербайджана, а возобновление боевых действий будет расценено международным сообществом «как еще одно доказательство того, что Нагорный Карабах не может оставаться в составе Азербайджана». Одним словом, возобновление боевых действий сегодня, то есть когда Азербайджан еще не имеет подавляющего преимущества, в какой-то мере отвечает интересам Армении. А международное сообщество, и прежде всего США, заинтересовано в скорейшем урегулировании конфликта, не важно в чью пользу.

Таким образом, на силовое урегулирование конфликта можно пойти только при подавляющем преимуществе, когда в ходе боевых действий удастся кардинально изменить существующие реалии с оккупированными территориями.

А пока официальному Баку без всякой особой риторики необходимо перейти в жесткое дипломатическое наступление «по всему фронту», о чем не раз писал автор этих строк...

Р. Миркадыров

СЕГОДНЯШНИЙ АЗЕРБАЙДЖАН – страна имитаций. Все проблемы у нас решаются имитационно. Все новации имеют сугубо имитационный характер. Мы уже привыкли (точнее, нас уже приучили) к имитации реформ, демократии, выборов, борьбы с коррупцией и т. д. Основная часть общества уже смирилась с имитационным уделом, адаптировалась к имитационным правилам игры и по сути даже не помышляет о выходе из этого имитационного «королевства кривых зеркал»... Общество фактически уже смирилось с тем, что ни внешний мир, ни власти страны не заинтересованы в реальном военном решении проблемы, а мирное урегулирование есть не что иное, как искусная имитационная игра. Но и в этом вопросе нас не оставляют в имитационном покое: периодически заряжают ложным оптимизмом, обещая каждый раз скорый и серьезный прорыв в миротворческом процессе. Что мы фактически наблюдаем сегодня: после затяжного штиля в переговорном процессе карабахская проблема вновь выводится на повестку дня, и опять звучат смелые оптимистические обещания. Купимся ли мы в очередной раз на эти обещания?

АЗЕРБАЙДЖАН УЖЕ БОЛЕЕ 10 лет живет ожиданием скорого решения проблемы, и по сути каждый год власти страны и патронирующие конфликт державы (прежде всего Россия и США) искусственно подпитывают этот «умирающий и возрождающийся оптимизм» новыми инициативами и доводами. Так, в мае 1994 года нас убеждали, что Бишкекское соглашение принесет долгожданный и справедливый мир: обещали подписание Большого политического соглашения (БПС) синхронно с «контрактом века».[62] Но нефтяной контракт был подписан, а БПС предали забвению. Новая волна оптимизма была вызвана Будапештским саммитом, но и на том этапе ожидания не оправдались. Неопределенная ситуация «ни войны, ни мира» продолжалась, а кураторы переговорного процесса и власти обеих конфликтующих стран продолжали подпитывать граждан «дежурным оптимизмом». Последующие саммиты ОБСЕ в Лиссабоне и Стамбуле, прямые контакты президентов Армении и Азербайджана, периодические ротации в составе Минской группы (МГ), парижские и ки-вестские договоренности, «новые» инициативы и многообещающие заявления и т. д. – всю эту имитационную активность «кураторы конфликта» и члены МГ ОБСЕ записывали в свой актив как триумф миротворческой дипломатии. А власти Армении и Азербайджана, активно вовлеченные в эту имитационную игру, умело использовали перипетии карабахской миротворческой дипломатии в своих внутриполитических целях. Между тем в реальном переговорном процессе за все эти годы фактически никаких серьезных подвижек не наблюдалось.

Сама динамика переговорного процесса в последние годы четко фиксирует колебания в зависимости от хода глобальной и региональной геополитики. Переговорный процесс то затухает до нуля, когда внимание мирового сообщества и самих конфликтующих стран акцентируется на других, более важных вопросах, то эпизодически активизируется, когда кураторы и стороны конфликта, а также международные организации наконец-то находят «свободное окно» для карабахской проблемы. Причем дежурное и недолгое оживление в переговорном процессе, как правило, происходит тогда, когда это продиктовано конъюнктурными причинами или же назревшей геополитической целесообразностью.

Сформировалась даже какая-то странная закономерность в динамике карабахской миротворческой дипломатии. Как правило, каждый календарный год завершается всплеском ее активности и обещанием скорого прогресса. Затем наступает затишье, в основном обусловленное ротацией руководства Минской группы и адаптацией новой миротворческой команды к реалиям. Ближе к середине года (годовщине Бишкекского протокола) наступает фаза имитационного оживления с частыми челночными рейдами дипломатов в конфликтную зону. Затем наступает летнее затишье, которое сменяется итоговой осенней имитацией активности Минской группы. И так из года в год.

СЕГОДНЯ МЫ ПЕРЕЖИВАЕМ сценарную фазу очередного имитационного всплеска активности миротворческой дипломатии. Не более того. Поскольку со стороны МГ ОБСЕ не предложено никаких новых идей по урегулированию проблемы, а в позициях конфликтующих сторон не произошло каких-либо заметных изменений, то ожидать серьезного прорыва в переговорном процессе в ближайшее время не приходится.

Политическое урегулирование карабахской проблемы с момента прекращения активных боевых действий фактически переведено в плоскость геополитической «разборки» между США и Россией. По сути карабахская проблема давно уже загнана в ситуацию цугцванга, когда любые попытки выхода из «переговорного застоя» и урегулирования конфликта в обход США и России чреваты серьезными угрозами и потерями для обеих конфликтующих сторон. Прежде всего для Азербайджана, поскольку он, как проигравшая сторона, более заинтересован в быстром и справедливом урегулировании проблемы. Явное подчинение решения конфликта внешним факторам и ходу развития глобальных проблем по сути обрекло Азербайджан на продолжение имитационного переговорного процесса и пассивное ожидание благоприятной геополитической ситуации.

Нынешнее тупиковое состояние конфликта во многом есть следствие Бишкекского соглашения в мае 1994 года. Тогда надо было предвидеть, что это «капитулянтское перемирие» приведет к затяжной консервации ситуации и к необходимости постоянных уступок. Соглашение фактически создало предпосылки для легализации НКР как стороны конфликта и наращивания ее государственных атрибутов. Этим соглашением власти страны минимизировали вероятность силового решения проблемы, ограничили собственные возможности маневрирования и сделали ставку только на дипломатию.

После неудачного «бишкекского опыта» официальный Баку стал связывать надежды на урегулирование конфликта с США и нефтью. Но сегодня уже можно констатировать, что формула «нефть в обмен на Карабах» не привела к ожидаемым результатам. Расчет на то, что активная нефтяная дипломатия и необходимость реализации глобальных энергетических проектов будут стимулировать интерес США к скорейшему урегулированию конфликта, оказался несостоятельным. Для США сегодня более важно не столько урегулирование конфликта, сколько окончательная геополитическая «приватизация» конфликтующих сторон и самого конфликта с тем, чтобы манипулировать ими в собственных интересах.

В принципе переход эстафеты кураторства над Южным Кавказом от России к США даже в случае быстрого и окончательного завершения этого процесса вряд ли приведет к кардинальному изменению стратегии в отношении урегулирования конфликта.

Возможность единоличного кураторства над конфликтом предоставляет США выгодные перспективы манипулирования ситуацией в Азербайджане, а отчасти и в Армении. Все более очевидным становится то, что и Москва, и Вашингтон пока не заинтересованы в решении карабахской проблемы и в отношении нас применяют тактику «принуждения к компромиссам» и манипулирования проблемой с целью извлечения пользы для себя.

Более 12 лет МГ ОБСЕ ведет процесс урегулирования конфликта, но все ее усилия сводились в основном к имитации поиска путей мирного решения. Прошедшие годы показали неспособность МГ ОБСЕ содействовать скорому решению проблемы. Формальный подход демонстрировали и страны-миротворцы (США, Россия, Франция). Не случайно, наверное, в последние годы переговоры практически зашли в тупик: складывалось впечатление, что ОБСЕ и ведущие державы как бы способствовали консервации конфликта в фазе «ни войны, ни мира» и это, возможно, отвечало их геополитическим и прагматическим интересам. Было ясно, что сохранение ситуации в таком неопределенном состоянии отчасти устраивало и армянскую сторону. В явном проигрыше оставался лишь Азербайджан, потерявший 20 % своей территории.

Многолетняя консервация конфликта в неопределенном состоянии и затянувшийся застой в переговорном процессе фактически привели к парадоксальной ситуации «равновесия цугцванга». Сегодня ни патронирующие конфликт и конкурирующие между собой державы, ни власти Армении и Азербайджана, ни даже оппозиционные круги в этих странах в силу разных причин не заинтересованы в «резких движениях», способных еще более запутать решение проблемы и непредсказуемо повлиять на общий ход внутриполитических и региональных событий. Что же касается Минской группы, то наивно полагать, что она по собственной инициативе будет лезть из кожи вон для скорейшего урегулирования конфликта. Согласно принципу Паркинсона, создание учреждения или комиссии для решения какой-то проблемы является надежнейшим гарантом сохранения данной проблемы. И в этом смысле какой резон чиновникам из Минской группы спешить с самороспуском, лишать самих себя приятной работы?! В скорейшем урегулировании конфликта жизненно заинтересован должен быть только проигравший войну азербайджанский народ. Но он, увы, не оказывает никакого влияния на перипетии миротворческой дипломатии, да и перегорел уже в тщетных ожиданиях.

ПО ЛОГИКЕ МОТИВАЦИЯ к возобновлению военных действий должна быть явно выше у азербайджанской стороны. Но эта мотивация, заглушаемая в течение многих лет со стороны внешних сил и властных структур страны, теперь уже никак себя не проявляет. К тому же проблема взята под жесткий контроль международными организациями и странами – сопредседателями МГ ОБСЕ, которые не заинтересованы в реанимации военных действий в регионе и строго предостерегают участников конфликта от любых необдуманных действий, способных сорвать мирный процесс. К сожалению, руководство Азербайджана после Бишкекского соглашения окончательно предало забвению апробированный веками принцип: хочешь мира – готовься к войне. Оно переоценило роль нефтяного фактора и уповало лишь на внешнюю поддержку.

В целом для малых стран (как Азербайджан), вовлеченных в подобный конфликт, предпочтительны две стратегии поведения: либо тотальная мобилизация с опорой в основном на собственные силы, либо ставка на внешние силы и принятие всех их «правил игры». Формально Азербайджан после Бишкекского мира придерживался второй стратегии – стремился решить конфликт с помощью держав и мирового сообщества. Но при этом он очень часто игнорировал рекомендуемые «правила игры» и нарушал негласный кодекс взаимоотношений малых стран с державами. В этой связи застой в переговорном процессе или неприемлемые предложения Минской группы, возможно, есть «ожидаемое возмездие» за неадекватное поведение официального Баку. Наверное, следовало предвидеть, что демонстративное игнорирование собственных обязательств перед Советом Европы и требований демократического Запада могло и должно было негативно сказаться на всех аспектах жизни страны, включая и карабахскую проблему.

Коллизионный характер и неопределенность перспектив развития политической ситуации как в Армении, так и в Азербайджане формируют весьма неустойчивый фон в урегулировании карабахской проблемы и обрекают всех на продолжение имитационной игры. Обе конфликтующие страны ныне находятся в состоянии политической болезни: и там и тут авторитарные режимы власти, забвение интересов народа, разгул коррупции, правовой беспредел, фальсификация демократии, жестокое подавления гражданской активности. Власти обеих стран весьма поднаторели в искусстве имитации: все реформы и новации носят откровенно имитационный характер. И стоит ли удивляться, что процесс урегулирования карабахской проблемы также идет в сугубо имитационном ключе: это устраивает не только МГ ОБСЕ, но, по всей видимости, и власти обеих стран.

По этой причине было бы неверным списывать все военные и дипломатические поражения Азербайджана только на внешний мир. Во многом повинна и политическая элита страны. С первого дня своего президентства Г. Алиев фактически «приватизировал» карабахскую проблему, переведя ее из разряда общенациональной в сугубо личную задачу. Именно поэтому не только армия и беженцы, не только общественные организации и партии, но даже и государственные учреждения (парламент, правительство) по сути оказались вне переговорного процесса. Ставка была сделана исключительно на собственный опыт, а реальная работа большей частью подменялась имитацией и пропагандой. Глава государства трансформировал проблему в свое «личное дело», а затем передоверил ее судьбу Минской группе ОБСЕ и странам-сопредседателям. Подобную порочную практику продолжает и нынешнее руководство страны.

До тех пор пока карабахская проблема решается в имитационном ключе, наивно ждать какого-либо прогресса. Имитация мирных переговоров может периодически сменяться имитацией подготовки к войне, но все это не приблизит нас к урегулированию конфликта. Власти и часть общества находятся в плену иллюзии, что время работает на Азербайджан. Но время работает только на тех, кто считается с требованиями времени. Наивно уповать только на нарастающее преимущество своих экономических и военных аргументов: поток нефтедолларов и рост бюджетных отчислений на армию. Эти аргументы, конечно же, играют определенную роль, но не приоритетную. Тем более когда речь идет о достижении успеха в миротворческой дипломатии, в которую вовлечены очень многие страны и международные организации. Более значимым было бы создание достойного и привлекательного политического образа Азербайджана и истеблишмента страны. А для этого необходимо одно: подлинное (а не имитационное) развитие страны по пути демократии, свободы и прогресса. Но ведь это не про нас?!

Зафар Гулиев