• 1
  • 2
  • 3
  • 4
  • 5
  • 6
  • 7
  • * * *
  • Глава 10

    ЧТО ЕСТЬ КРУПНОЕ ТАНКОВОЕ СОЕДИНЕНИЕ?

    В составе Сухопутных войск оставались достаточно мощные танковые и моторизованные соединения (бригады и дивизии), имевшие на вооружении 250 – 260 боевых машин.

    Эти соединения, как каждое в отдельности, так и в различных комбинациях между собой, могли решать все задачи в рамках глубокой наступательной операции.

    (Советские Вооружённые Силы. История строительства. М., 1978. С. 239)

    1

    Впервые в настоящем деле два корпуса, созданных по рецептам «смелого новатора» Тухачевского, были использованы в Польше в сентябре 1939 г.

    В Польшу вошли два советских фронта. В составе Белорусского фронта действовал 15-й танковый корпус комдива М. П. Петрова. В составе Украинского фронта – 25-й танковый корпус полковника И. О. Яркина.

    Оба корпуса действовали крайне неудовлетворительно. Их движение было медленным, кроме того, командиры корпусов постоянно теряли контроль над своими бригадами и батальонами. Танковые корпуса запрудили дороги, не давая возможности обеспечивающим подразделениям снабжать танки всем необходимым для марша и боя. Танковые корпуса отстали даже от кавалерийских дивизий. Танки разбили маршрут. Автомашины с ГСМ и боеприпасами не могли следовать за танками.

    На совещании высшего командного состава в декабре 1940 года Маршал Советского Союза С. М. Будённый рассказывал про действия 15-го танкового корпуса: «Товарищ Павлов правильно предлагает, чтобы дороги были очищены, потому что если пустить эту махину и загромоздить всё войсками, они скоро остановятся и никуда не двинутся… Мне пришлось в Белоруссии (товарищ Ковалёв знает) возить горючее для 15-го танкового корпуса по воздуху. Хорошо, что там драться не с кем было. На дорогах от Новогрудка до Волковыска 75 процентов танков стояло из-за горючего. (…) Товарищ Павлов выдвинул вопрос о наличии 2 – 3 заправок в эшелоне развития успеха. По-моему, надо довести до четырёх… Два боекомплекта мне кажется маловато. Нужно исходить из трёх боевых комплектов. Когда вы выходите из прорыва на простор, то надо не за всеми объектами гнаться и терять время. Вы должны, елико возможно, глубоко проникнуть в тыл с тем, чтобы получить большой простор для манёвра» (Накануне войны. Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23 – 31 декабря 1940. М., 1993. С. 273).

    А ведь правильно понимал Семён Михайлович и мыслил трезво.

    2

    Красная Армия нанесла внезапный удар топором в затылок Польше, которая стояла стеной на пути гитлеровского движения на Восток. Красной Армии в Польше было легко, ибо основные силы Войска Польского воевали против германской армии. К моменту вступления Красной Армии на польскую землю Польша уже понесла огромные потери. К тому же командование Войска Польского отдало приказ не оказывать сопротивления Красной Армии. Отдельные бои и стычки – исключения из правила.

    Польское командование надеялось, что братья-славяне идут на выручку, потому организованного сопротивления против Красной Армии не было. Вот только поэтому застрявшие на дорогах грандиозные, перенасыщенные танками корпуса, созданные по рецептам «смелого новатора», не были позорно разгромлены польской кавалерией.

    Корпуса Тухачевского до 1941 года не дожили. Но нетрудно представить их печальную судьбу в случае, если бы они встретились с германскими танковыми дивизиями, если бы вражеская авиация висела над дорогами, забитыми краснозвёздными танками, у которых кончилось горючее.

    А вот советские отдельные танковые бригады действовали в Польше быстро, решительно и дерзко. И не случайно, что решение о расформировании корпусов Тухачевского было принято осенью 1939 года: завершился «освободительный поход», подбиты итоги, сделаны правильные однозначные выводы: корпуса расформировать к чёртовой матери!

    Настаиваю: выводы были своевременными и правильными. Можно было бы и раньше до этого додуматься. И опыт Испании тут ни при чём. Был более зримый, более свежий опыт Польши.

    Кстати, Дмитрий Григорьевич Павлов и опыт Испании истолковал очень даже правильно. В Испании советские танки Т-26, вооружённые мощной 45-мм пушкой, беспощадно истребляли германские танки Pz-I и Pz-II. Павлов сообразил, что в грядущей войне противник может в своём развитии подтянуться до уровня советских танков и создать нечто, подобное советским танковым пушкам. Исходя из этого он настоял на создании танков с дизельными двигателями, противоснарядным бронированием и с такими пушками, которые могли бы прошибать противоснарядное бронирование вражеских танков в случае, если противник сумеет тоже создать что-либо подобное.

    Результат предвидения и настойчивости Павлова: в декабре того же 1939 года на вооружение Красной Армии были приняты KB и Т-34. А немцев опыт Испании так ничему и не научил. Они так при своём и остались. Германские мудрецы, всех мастей Гудерианы и Манштейны, видели, что их танки горят как спичечные коробки при встрече с самым устаревшим советским танком Т-26, но так и не сообразили, что настало время создавать танки с противоснарядным бронированием и ставить на них мощные пушки.

    3

    В ноябре 1939 года против существования танковых корпусов кроме начальника Автобронетанкового управления комкора Павлова, решительно высказались:

    – заместитель наркома обороны, начальник Генерального штаба РККА командарм 1 ранга Б. М. Шапошников, он планировал «освободительный поход» в Польшу, он видел результаты;

    – командарм 1 ранга С. К. Тимошенко, командующий Украинским фронтом, в его подчинении был 25-й танковый корпус;

    – командарм 2 ранга М. П. Ковалёв, командующий Белорусским фронтом, в его подчинении был 15-й танковый корпус;

    – заместитель наркома обороны командарм 1 ранга Г. И. Кулик, координировавший действия двух фронтов.

    Не надо удивляться тому, что против существования танковых корпусов высказались и командиры этих корпусов – комдив М. П. Петров и полковник И. О. Яркин. Уж они-то понимали: начнётся настоящая война – корпуса без толку погибнут, не причинив никакого вреда противнику, а виновных найдут быстро. И первыми в чёрный список впишут именно их, командиров корпусов. И будут правы. Если корпус такой организации невозможно использовать на войне, то неизбежно возникнет вопрос: отчего же вы, подсудимый Яркин, и вы, подсудимый Петров, раньше молчали?

    Вот они и не молчали, а высказали всё, что наболело, чтобы оградить себя от грядущих вопросов настырного прокурора.

    Корпуса расформировали. Но ничего страшного не случилось.

    Сравним, что было, с тем, что стало.

    До реорганизации в составе каждой советской кавалерийской дивизии было по одному танковому полку. Тут никаких изменений.

    В каждой стрелковой дивизии было по одному танковому батальону. Тут всё так и осталось.

    В Красной Армии было 4 отдельные тяжёлые танковые бригады. Тут тоже ничего не изменилось.

    Кроме того, в Красной Армии было 32 танковые бригады с танками БТ и Т-26: 8 бригад в составе четырёх танковых корпусов и 24 отдельных. После реорганизации в Красной Армии осталось столько же танковых бригад Т-26 и БТ – 32. Только теперь все они стали отдельными.

    Что же изменилось? Были ликвидированы управления четырёх танковых корпусов. Павлов убрал ненужное звено управления, которое мешало и которое было неспособно управлять.

    К слову сказать, штабы и органы управления танковых корпусов не исчезли бесследно. В августе 1939 года Сталин начал тайную мобилизацию Красной Армии. Помимо прочего, количество стрелковых корпусов за неполных два года увеличилось с 25 до 62. А количество армий – с 2 до 28. Штабные офицеры и командиры высшего звена (как, впрочем, и всех остальных звеньев) были нужны позарез. Управления четырёх расформированных корпусов тут же обратили на формирование штабов новых общевойсковых армий.

    4

    Теперь давайте договоримся: мы с вами не будем обращать внимания на название, мы обратим внимание на суть.

    Суть же заключается в том, что осенью 1939 года Гитлер нечаянно вляпался во Вторую мировую войну, к которой был совершенно не готов.

    У него было 6 танковых дивизий и одно формирование, равное по силе танковой дивизии. Штатная численность каждой дивизии – 324 лёгких танка. У Павлова той же осенью того же 1939 года – 32 бригады по 278 БТ или Т-26.

    Согласен: дивизия – это звучит гордо. Но разница в количестве танков между немецкой дивизией и нашей бригадой несущественна. При этом на каждую германскую дивизию по 4 – 5 наших бригад.

    Подавляющее большинство германских танков осенью 1939 года – это всё те же Pz-I и Pz-II, которые ни в какое сравнение не шли с Т-26, не говоря про БТ. Поэтому при меньшей численности танков бригады Павлова, укомплектованные Т-26, решительно превосходили германские танковые дивизии по огневой мощи, а бригады БТ – и по огневой мощи, и по мобильности.

    Так кто же посмел упрекнуть Павлова в том, что он отказался от крупных танковых соединений?

    А ведь у него, кроме того, 4 тяжёлые танковые бригады, в которых было в зависимости от типа боевых машин от 148 до 183 танков, в то время как у Гитлера в 1939 г. ни один танк пока недотягивал до 20 т. Проще: в тот момент у него не было не только тяжёлых, но даже и средних танков.

    И ещё: советская пехота и кавалерия были насыщены собственными танками, а в Германии этого не было.

    Не забудем и то, что сразу после войны в Польше количество танков в германских танковых дивизиях сократили. По численности танков они сначала сравнялись с бригадами Павлова, а потом и совсем отстали.

    Этот процесс так никогда уже и не прекращался до самого конца войны. В ходе каждой новой реорганизации штатное количество танков в германских танковых дивизиях сокращалось, пока в 1944 году не дошло до 70. Но это по штату. Это столько, сколько положено. Но в ходе войны никак не получается иметь столько, сколько хочется, сколько вам должны были дать. В реальной обстановке в танковых дивизиях постоянно не хватало того, что им полагалось иметь.

    И вот нас пропаганда уверяет: в Германии понимали роль крупных танковых соединений, а у нас Павлов превратно истолковал опыт Испании.

    5

    Лукавые академики десятилетиями рассказывают истории про «смелого новатора» и глупых кавалеристов, которые сгубили великие замыслы. Но они забывают рассказать о том, что же предложил Павлов взамен расформированных управлений корпусов.

    А предложил он сохранить отдельные танковые батальоны во всех стрелковых дивизиях и танковые полки в кавалерийских дивизиях. Сохранить все отдельные танковые бригады. Сформировать дополнительно 3 танковые бригады и 10 учебных танковых полков, которые в случае войны следовало развернуть в бригады. Помимо всего этого, 15 лучших стрелковых дивизий Красной Армии, начиная с 1-й Московской Пролетарской, переформировать в моторизованные дивизии. 8 – в 1940-м, ещё 7 – в первой половине 1941 года.

    Моторизованные дивизии Павлова были мощными, подвижными, компактными, управляемыми, удивительно до изящества сбалансированными. В каждой такой дивизии – четыре полка (танковый, артиллерийский, два мотострелковых), три батальона (разведывательный, связи, лёгкий инженерный) и два дивизиона (ПТО и зенитный). Всего в дивизии 257 танков. Кроме этого, 49 бронемашин в подразделениях управления, разведки и связи, 98 орудий и миномётов (без 50-мм) и 980 автомашин.

    Главное в том, что вся реорганизация была связана с минимальным количеством организационных и кадровых изменений и перемещений. Моторизованные дивизии не надо было формировать. Они уже существовали в виде самых лучших стрелковых дивизий Красной Армии. Оставалось отдельный танковый батальон дивизии развернуть в полк, убрать из дивизии один стрелковый полк, а два оставшихся стрелковых полка посадить на машины и добавить им танков.

    Кроме того, следовало из стрелковой дивизии, превращаемой в моторизованную, вывести один из двух артиллерийских полков. Убрать всегда легче, чем создать новое. Да и не всегда требовалось убирать. До подписания пакта Молотова – Риббентропа в советских стрелковых дивизиях было по одному артиллерийскому полку. И только с осени 1939 года в их состав начали вводить второй артполк. В момент начала реорганизации Павлова ещё не во все стрелковые дивизии был введён второй артполк. А если он и был, то находился в стадии формирования.

    36 танковых бригад оставались такими же, как и раньше, только количество танков в каждой из них сократили на два десятка. Предстояло создать 3 новые танковые бригады, что при наличии такого количества уже существующих бригад не представляло труда.

    И создать 10 учебных танковых полков. Тут тоже особых проблем возникнуть не могло, ибо в составе каждой танковой бригады был собственный учебный танковый батальон. Павлов предлагал вывести их из состава бригад и объединить в учебные полки. Вот и всё.

    В любом случае учебные танковые полки должны были находиться далеко от границ. В случае внезапного возникновения войны они не попадали в зону боевых действий.

    Шибко грамотные защитники Тухачевского помнят, что по требованию Павлова были расформированы управления четырёх корпусов, но забывают, что вместо них было создано 15 дивизий, которые превосходили расформированные корпуса и по количеству танков, и по боевой мощи, и по подвижности, и по способности вести боевые действия.

    Помимо организационных изменений Павлов готовил качественное переоснащение танковых войск. Ещё 21 февраля 1938 года, за три года до катастрофы 1941 года, начальник АБТУ РККА комкор Д. Павлов направил Наркому обороны СССР Маршалу Советского Союза Ворошилову доклад о необходимости коренного пересмотра системы танкового вооружения.

    В этом документе Павлов требовал танки сопровождения пехоты Т-26 оставить пехоте и ни в коем случае не забирать их у неё. Павлов требовал перевооружить танки Т-28 и Т-35 76-мм пушкой с настильной траекторией и начальной скоростью снаряда не ниже 560 м/сек. Кроме того, на смену этим двум типам разработать новый тяжёлый танк прорыва.

    Эти предложения Павлова были реализованы. Для Т-28 и Т-35 была создана 76-мм пушка с начальной скоростью 555 м/сек, кроме того, для замены этих танков был разработан и пущен в серию тяжёлый танк прорыва КВ.

    Но и это не всё. В том же документе от 21 февраля 1938 года содержится требование разработать танк для замены БТ. «Опытные образцы необходимо разработать в двух вариантах: колёсно-гусеничный и чисто гусеничный для окончательного решения вопроса о выборе типа (гусеничного или колёсно-гусеничного). При получении ходовой части (включая гусеницу) чисто гусеничного танка, работающей не менее 3 000 км, можно будет отказаться от колёсно-гусеничного типа танка» (РГВА. Фонд 4. Опись 19. Дело 55. Листы 1 – 2).

    Всех нас давно воспитали на красивой легенде: глупенькие военные цеплялись за колёсно-гусеничные танки, такой и повелели разработать. Но конструктор Кошкин, великий создатель Т-34, на свой страх и риск разработал одновременно два варианта: и гусеничный, и колёсно-гусеничный. Испытания показали преимущества чисто гусеничной машины, так и родился лучший танк всех времён и народов. Дошло до утверждений, что Кошкин создавал Т-34 «как бы полулегально, в инициативном порядке, в промежутках между основной работой» («Красная звезда», 3 – 9 декабря 2008 г.).

    Справедливости ради надо отметить, что красные командиры действительно цепко держались за колёсно-гусеничные танки. Только не надо эту цепкость объяснять косностью и глупостью. Колёсно-гусеничный танк – это букет проблем при проектировании, производстве, эксплуатации, ремонте, обучении. Чисто гусеничный танк надёжнее и проще. Но перед советскими командирами стояла стратегическая задача освобождения целых континентов. Их размах – от тайги до британских морей. Не зря товарищ Сталин растил и холил поэтов, сочинявших поэмы про последний пограничный столб, последний фашистский город, про то, как «мы ещё дойдём до Ганга».

    Красную Армию готовили к проведению глубоких наступательных операций, но у танков весом более 15 т гусеницы не выдерживали длительного пробега, тем более – на высокой скорости. Если бы наука и техника того времени были способны дать гусеницу, которая выдерживала бы несколько тысяч километров пробега по пересечённой местности на больших скоростях, то от колёсно-гусеничных неудобств красные командиры отказались бы решительно и единогласно.

    Именно такой танк требовал создать Павлов. Требовал, когда находился в Испании. Требовал, вернувшись из Испании в 1937 г. Когда никакого конструкторского бюро Кошкина ещё не существовало. Т-34 создавался по заданию и требованию начальника АБТВ комкора Павлова, что подтверждается и документами, и самыми авторитетными свидетельствами, вплоть до главного металлурга страны академика B. C. Емельянова и Маршала Советского Союза К. А. Мерецкова, подтвердившего, что «Т-34 был мечтой Павлова, воплощённой в металл».

    Так кто и зачем сочиняет и распространяет легенды о том, что Кошкин создавал Т-34 полулегально, по собственной инициативе и в перерывах между основной работой? Кому и зачем нужно извращать историю?

    Нужно это делать для того, чтобы втоптать Павлова в грязь.

    Ибо если признать, что Павлов не был идиотом, что предлагал вещи вполне разумные, но прямо противоположные тому, что делал Тухачевский, а затем Жуков, тогда ореол как «смелого новатора» Тухачевского, так и «маршала победы» Жукова померкнет.

    К осени 1939 года KB и Т-34, которые разрабатывались по заданию и требованию Павлова, были созданы, начались их испытания.

    Танками KB Павлов планировал перевооружить тяжёлые танковые бригады прорыва.

    Танками Т-34 – моторизованные дивизии.

    6

    По замыслу Павлова, в лёгких танковых бригадах надо иметь по 258 танков, в моторизованных дивизиях – по 257.

    Танковые бригады – это почти одни только танки с минимальным количеством поддерживающих и обеспечивающих средств, а моторизованные дивизии – это соединения, в которых органически сочетаются танковые части с мотопехотой, артиллерией, средствами ПВО и т.д.

    Делалось это вот для чего.

    В боевой обстановке нам иногда нужны танковые части и соединения почти в чистом виде, т.е. танки с необходимым минимумом обеспечивающих подразделений. Пример: в стандартном стрелковом корпусе Красной Армии три стрелковые дивизии. Общее количество полков – 9 стрелковых и 8 артиллерийских (по два артиллерийских полка в каждой дивизии и два у командира корпуса). Если в составе стрелкового корпуса было не три дивизии, а только две, тогда общее количество полков – 6 стрелковых и 6 артиллерийских. Словом, пехоты и артиллерии в корпусе хватало. Если корпус действовал на главном направлении, тогда его следовало усиливать танками. Для этого случая – танковые бригады.

    На более высоком уровне, т.е. на уровне армии и фронта, при подготовке наступательной операции создавались подвижные группы, предназначенные для стремительных бросков в глубокий тыл противника. Тут требовались соединения, в которых были не одни только танки, но и мотопехота, подвижная артиллерия, разведчики, зенитчики и пр. Для такого расклада – моторизованные дивизии.

    Организация танковых войск по Павлову получилась простой, чёткой, понятной, новые соединения – мощными, мобильными, управляемыми. Танковые бригады и моторизованные дивизии можно было включать в состав стрелковых корпусов, общевойсковых армий и фронтов, а также держать в резерве Главного командования.

    Принцип Павлова: не загружать один маршрут тысячами машин, а разнести эту мощь в пространстве, действовать на разных направлениях, но с единой целью, по единому замыслу и плану. При необходимости эти соединения, как кубики, можно было использовать в любых сочетаниях.

    Роль заместителей командующих советскими фронтами и армиями в случае войны – возглавить армейские и фронтовые эшелоны развития прорыва (ЭРП). Возможный состав фронтового ЭРП: заместитель командующего фронтом с небольшим штабом, средствами связи и управления, 2 – 4 танковые бригады и 1 – 3 моторизованные дивизии. Это не много и не мало, а ударный кулак силой 1 000 – 1 500 танков с пехотой, артиллерией и всеми поддерживающими и обеспечивающими силами и средствами. Куда больше? И создаваться такой кулак, по замыслу Павлова, должен там, тогда и постольку, где, когда и поскольку в нём возникла необходимость. Если необходимости нет, танковые бригады и моторизованные дивизии действуют рассредоточенно.

    До появления моторизованных дивизий Павлова их роль выполняли кавалерийские дивизии. Комдив Жуков был заместителем командующего Белорусским военным округом по кавалерии. Вот его сообщение: «В мирное время мои функции заключались в руководстве боевой подготовкой частей конницы округа и отдельных танковых бригад, предназначенных опермобпланом к совместным действиям с конницей. В случае войны я должен был вступить в командование конно-механизированной группой, состоящей из 4 – 5 дивизий конницы и 3 – 4 отдельных танковых бригад».

    В такой группе могло быть 1 000 – 1 300 танков. Кто сказал, что этого мало? Кто объявил, что советские командиры не понимали роли крупных танковых соединений?

    Павлов только предложил кавалерийские дивизии в таких группах заменить на моторизованные. Он понимал, что средства связи того времени не позволяли управлять единой танковой массой в 500 – 600 танков и несколько тысяч автомашин. Потому предлагал иметь танковые формирования меньшего размера, но более мобильные и управляемые.

    В случае действий нескольких таких формирований на одном направлении управлять ими следовало не столько по единой системе связи, что тогда было невозможно, сколько увязывая их действия единым замыслом.

    И это были не просто теоретические рассуждения. У Павлова в руках был результат блистательного эксперимента. В августе 1939 года советские войска на Халхин-Голе впервые в мировой истории применили тактику, которую немцы нарекли блицкригом. В составе советских войск не было мехкорпусов. Но там была мотострелковая дивизия, 2 танковые и 3 мотоброневые бригады. Они действовали на значительном удалении друг от друга, но по единому замыслу. Результат – стратегический.

    Это то, доказывал Павлов, что нам требуется.

    Надо обороняться-мотострелковая дивизия и танковые бригады во взаимодействии с пехотой, артиллерией, сапёрами с этой задачей на Халхин-Голе вполне справились. Причём в войне против очень сильного противника, в очень тяжёлых климатических условиях, в ситуации огромного отрыва от баз снабжения.

    Надо наносить контрудары – у них и это получалось.

    Надо наступать, и для этого создавать подвижные группы, – пожалуйста. Никаких проблем. На Халхин-Голе были сформированы две подвижные группы в точном соответствии с той задачей, которую предстояло решать. Они её успешно выполнили. Чего же боле?

    Жуков побеждал на Халхин-Голе, кроме всего прочего, ещё и потому, что в руках у него оказались правильные, созданные не им инструменты войны.

    Он этого не понял. Он этого не оценил.

    7

    После Сталина было приказано восхвалять Тухачевского. Всё, к чему «смелый новатор» приложил руку, объявлялось гениальным. Идеологические горлопаны, не вникая в суть дела, завопили дурными голосами: «Гигант военной мысли! Звезда первой величины в плеяде выдающихся! Гения не поняли! Гения сгубили!»

    Горлопаны не смотрят на суть. Для них термин важнее. Раз Павлов предложил бригады, значит, это нечто очень мелкое. А вот у немцев – танковые дивизии. Раз дивизии, значит, это крупные соединения, значит, немцы роль крупных танковых соединений понимали.

    Но ведь редко какая германская танковая дивизия 1941-го и всех последующих годов по количеству (и качеству) танков могла сравниться с танковыми бригадами и моторизованными дивизиями Павлова.

    Вот сведения о количестве танков в некоторых германских танковых дивизиях на 22 июня 1941 года:

    1-я – 154;

    3-я – 198;

    4-я – 169;

    9-я – 157;

    13-я – 147;

    14-я – 163;

    16-я –158.

    Сравните это с танковыми бригадами и моторизованными дивизиями Павлова!

    Кстати, нам рассказывают о том, что дивизии и корпуса Красной Армии не были полностью укомплектованы. А мы обратим внимание на германский разнобой. Какая из этих дивизий полностью укомплектована?

    Возражают, что германские танковые дивизии были собраны в четыре группы. Правильно. А кто мешал бригады и дивизии Павлова собирать в группы? Именно это он и предлагал делать. Именно на этом настаивал.

    Давайте же не на название смотреть, а на то, что за этим названием стоит.

    Вот вам примеры.

    1 ноября 1942 года командующий германской танковой армией «Африка» доложил в Берлин, что в составе танковой армии 409 танков, в том числе 321 исправный.

    Танковой армии «Африка» посвящены терриконы книг, статей, диссертаций, фильмов. А ведь это, если разобраться, пара танковых бригад Павлова, причём не полностью укомплектованных.

    Ещё пример. Маршал Советского Союза А. И. Ерёменко описывает самый страшный день Второй мировой войны – 23 августа 1942 года. Понятно, что речь идёт об обороне Сталинграда. Волга – главная нефтяная аорта Советского Союза. По Волге нефть Каспия гонят вверх по течению. Это линия с юга на север. В каждом крупном речном порту часть нефти перегружают в железнодорожные цистерны и гонят их на запад и на восток. Стоит аорту перерезать, стоит только немцам выйти к Волге, на высоком берегу поставить несколько пушек, и Красная Армия задохнётся, и промышленность остановится, и Советский Союз рухнет. Удобнее всего выйти к Волге у Сталинграда.

    Ерёменко тогда был командующим фронтом, звание – генерал-полковник. Вот его рассказ: «Было ясно, что гитлеровцы перешли в наступление непосредственно на Сталинград. Об этом же свидетельствовал и доклад из штаба 8-й воздушной армии. Лётчики видели две вражеские колонны примерно по 100 танков в каждой. За ними – сплошные колонны автомашин с пехотой. Всё это катит на Сталинград» («Красная звезда», 12 октября 2002 г.).

    Ситуация критическая. На волоске судьба Советского Союза. Силы у немцев огромные. Сила в том, что танки не одни – за колоннами танков идёт уйма автомашин: управление, связь, сапёры, ремонтники, пехота, артиллерия, зенитчики, медики, боеприпасы, ГСМ и всё остальное. А самих-то танков…

    Если присмотреться, так по количеству танков это всего только одна бригада Павлова. И опять же не полностью укомплектованная. Да и та на две части разорванная. И танки все лёгкие и средние.

    Выходит, что с соединениями типа бригад Павлова можно было вполне решать как оперативные, так и стратегические задачи. А данный пример показывает, что можно было бы обойтись даже и более мелкими соединениями: противник ввёл в прорыв две боевые группы (называйте их полками, бригадами, дивизиями – не в названии дело) по 100 танков в каждой. Ведь всё равно идут они по разным маршрутам, но связаны общим замыслом, общей целью. Главное в том, что они находятся под единым контролем вышестоящего начальника и полностью обеспечены всем необходимым для жизни и боя.

    И вот нам вбивают в головы: уж немцы-то понимали, что танки надо собирать в мощные группы. Так вот, две группы по 100 танков в каждой со всеми необходимыми поддерживающими и обеспечивающими частями чуть было не решили исход Второй мировой войны.

    И если речь пошла о крупных танковых соединениях, то ни при каких условиях не обойти нам грандиозное танковое сражение на Курской дуге летом 1943 года.

    Среди германских войск лучше всего были укомплектованы части и соединения СС: в дивизии «Великая Германия» к началу сражения 163 танка, в 3-й танковой дивизии СС – 139 танков.

    Танковые дивизии Вермахта были вооружены слабее:

    3-я танковая – 90 танков;

    9-я – 83;

    12-я – 82;

    18-я – 72;

    19-я – 81 и т.д.

    Я привожу официальные сведения из «Военно-исторического журнала». Прямой интерес как советских генералов тогда, так и официальных историков сейчас в том, чтобы силы противника преувеличить. В данном случае, например, среди прочих приёмов обмана приводится и такой: советские танки делят на две категории – «всего» и «в том числе исправных», а среди германских танков так делят только те, которые воевали в Африке. Те, что воевали против Красной Армии, наши серьёзные историки на исправные и неисправные не делят. Вроде у немцев всегда и все исправные.

    В среднем каждая германская танковая дивизия к началу сражения на Курской дуге располагала 78 танками. Кто после этого будет утверждать, что Дмитрий Григорьевич Павлов, предлагая иметь танковые бригады и моторизованные дивизии силой по 257 – 258 танков, не понимал роли и значения крупных танковых соединений?

    Ещё пример для сравнения. В декабре 1944 года 6-я гвардейская танковая армия нанесла удар в обход Будапешта. В её составе 220 танков, 9 самоходно-артиллерийских установок, 16 установок PC, 390 орудий и миномётов и 1 956 автомашин (ВИЖ, 1973. № 12. С. 65).

    Колоссальная мощь. Вот доказательство того, что на заключительном этапе войны советские полководцы поднялись на высочайший уровень, верно понимали роль танковых войск и правильно их использовали.

    А я опять возражаю: назовите 6-ю гвардейскую танковую армию другим именем – и получите то, что предлагал Павлов.

    * * *

    100 танков, 200 танков – огромная сила. Но только при условии, если они обеспечены топливом, боеприпасами, запасными частями, если действуют совместно с артиллерией, пехотой, разведчиками, зенитчиками, сапёрами, медиками, ремонтниками.

    В каждом корпусе, который был развёрнут в соответствии с рецептами Тухачевского, 560 танков и 215 бронеавтомобилей. Но они не обеспечены ни топливом, ни боеприпасами, ни средствами управления и связи, ни артиллерией и зенитчиками, ни разведчиками, ни пехотой. Такая организация – дурь и блажь. А если смерить прокурорским прищуром – измена и вредительство.

    Комкор Павлов это понял. Он против этой дури выступил.









    Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Добавить материал | Нашёл ошибку | Наверх