147.

В те поры самые Алеан уж подле жены своей вечера проводил, коротая время за чтением рукописей древних, что на пластинах железных были начертаны. А была то книга Семаргла, что давным-давно в дар ему была передана.

Однажды, как стемнело, уложив Селу во почивальню, прибывал князь буянский в раздумьях, перебирая скрижали железные. Вечер был тёплым и вышел на крыльцо владыка острова Буяна. Тут, нежданно-негаданно налетел порыв ветра сильного, что было в диковинку для той стороны, и листок упал со древа недавно посаженного, ударился оземь да обернулся Аром.

Был удивлён Алеан, всё ж глядел во все очи на древнего арийца, зная о его подвигах, и внимал каждому слову.

– Буду краток в своём повествовании, – начал Ар. Надлежит тебе бремя нести нелёгкое в воспитании сына, что народится вскоре. Быть ему правителем белозёрским – так уж предначертано. Не брани его за шалости да не балуй попусту. Как исполнится ему восемь годков, приведёшь ко мне во терем на гору Арат. Всё, что надлежит узнать, поведаю сыну твому.

Тут ответить хотел Алеан, да слова застряли словно ком в горле, а меж тем Ар исчез словно растворился в ночи. Сглотнув наконец слюну, словно влагу живительную, князь постоял ещё недолго, вернулся во хоромы и прилёг подле ложа супруги на дерюгу, словно пёс.